— Куда ты дела Акиру? Мою неугомонную лисичку? — я пожала плечами. Было так восхитительно нарезать хлеб, мазать его паштетом и укладывать на большое металлическое блюдо. Совершенно банальные действия для большинства, для меня казались воплощением грёз. Можно было вообразить, что я хозяйка дома и угощаю собравшихся гостей… И ведь это было почти правдой.

Дамир благостно улыбался, ласково касаясь меня, поправляя волосы, смахивая несуществующие пылинки с моей футболки. Каждый раз я ощущала его поддержку, словно он точно знал, что у меня на душе.

— А ты не умеешь готовить? — вопрос зеленоглазой девчушки выбил меня из колеи.

— Мне никогда это было не нужно. На кухне готовили слуги и туда меня не пускали.

— Почему?

— Чтобы я не навредила себе…

Рука дрогнула и лезвие прочертило полосу по пальцам оставляя набухшую кровью борозду… Я окаменела. Время застыло и, едва дыша, я повернулась к двуликим.

— Не подходите, — вырвалось хрипом и, сжав рукоять ножа, я отступила к выходу.

Передо мной были чужаки. Враги. Прямо сейчас должен был развезнуться мой персональный ад. Сердце запнулось и мир сузился до единственного мужчины, который встал между мной и остальными.

— Перестань паниковать, — Дамир вскинул ладони и двинулся ко мне. — Ты пугаешь детей.

Увидев настороженные лица малышек, я застыла и через секунду оказалась в надёжных руках своего мужчины. Он держал меня крепко и глубоко дышал.

— Надо смыть… кровь… — пробормотал Захаров, — перевязать рану.

Коротко лизнув разрез, я ощутила, как кожа стягивается, не оставляя даже отметины.

— У меня есть аптечка в машине, — подал голос один из мужчин.

— Не приближайтесь, — приказал мой защитник. — Кира немного боится… крови. Сейчас мы отойдём ненадолго.

Сопротивляться я не решилась и увлекаемая крепкими руками, оказалась в коридоре, а затем в спальне. Смятые простыни на кровати напоминали о проведённой ночи. Но в дневном свете они смотрелись бесстыдно, потеряв очарование страсти.

— Кира, — заставил меня взглянуть на себя Дамир, — покажи мне рану. Глубоко порезалась?

На неверных ногах я пятилась, пока не упёрлась спиной в стену. Только сейчас я поняла, что всё ещё держу нож. Мужчина хмуро проследил за моими движениями и, глухо выругавшись, шагнул следом.

— Хватит, милая. Пора уже понять, я тебя никогда не обижу.

Уронив оружие, я закрыла ладонями лицо, смирясь с тем, что мужчина сейчас начнёт рвать моё тело.

— Прощаю тебе всё, что ты сделаешь, — прошептала я отчаянно, надеясь, что он сможет услышать и осознать.

Слёзы катились по щекам, смешиваясь с кровью испачкавшей кожу. Я стала оседать на пол, когда Дамир подхватил меня и перенёс на кровать. Наверно я сошла с ума окончательно, но мне показалось, что он, осматривая зажившую рану, бормочет что-то успокаивающее.

— Когда же ты станешь мне верить, лисичка. Забила голову глупостями, надумала всяких страстей, — он завернул меня в плед, затянул себе на колени и мягко целовал лоб. — Подумаешь, порезалась. Всё затянулось уже. Чего переживать то? Напугала меня…

— Дар?

— А ты кого ждала, глупая?

— Тебя, — ошарашено призналась я. — Всю жизнь тебя ждала. Дар, — выпластав руку, очертила его нахмуренное лицо. — Ты особенный.

— Обычный, — проворчал он, ловя мою ладонь и потираясь о неё щекой. — Просто я тебя люблю, глупышка.

— Любишь, — повторила я, потрясённо.

— Ты испуганная, недоверчивая, подозрительная лисичка, которая забралась мне под кожу. Не могу поверить, что жил без тебя, но теперь не хочу.

— Я сломана.

— Починю.

— Я всегда останусь неполноценной.

— Ты настоящая и делаешь меня счастливым. Это главное.

— Дар, — похолодевшими губами коснулась его рта, — ты замечательный.

— Не смей даже думать, — неожиданно грубо отозвался двуликий. — Сейчас ты скажешь, что мне будет лучше без тебя и…

— Захаров, ты умеешь делать идиотские выводы, — признавать его правоту не хотелось. Хотелось целовать его упрямо сжатые губы, что я и сделала.

Вывернувшись из пледа, я толкнула мужчину на спину, оказавшись сверху. Он позволил мне гладить его кожу, забравшись ладонями под футболку. Стало плевать, что в доме гости, что я испачкана кровью и боюсь… уже не боюсь.

— Девочка, — шепнул он настороженно, и я склонилась к напряженному лицу.

— Ты мой волчара. Самый лучший, — я лизнула его в нос, чем привела в замешательство.