Я сослалась на головную боль и первую пару, которая меня ждет завтра с утра и ушла творить, а Дан с девчонками обещали быть позже. По мне так даже лучше, не хватало ещё слушать в процессе их советы и ехидные замечания. А так есть шанс, что я сделаю основную работу до их возвращения в тишине.

Скормив булки Халяве, который моментально забыл про свои обиды и довольно заурчал, я принялась за работу. Я уже знала, что именно изображу. Нарисовать портрет несложно, сложнее соблюсти второе условие, сделать так чтобы было понятно – картина принадлежит мне. Проще всего подписать, как аттестационную работу, но это неинтересно. Рисовать рядом с Джевисом себя я тоже не хотела, поэтому решила добавить в работу такую деталь, которая однозначно укажет на авторство. Но знали об этом только я и Джевис. Поэтому моя картина – это еще и проверка блондина на честность. Если он предпочтет проигнорировать и сделает вид, будто не понял, кто нарисовал портрет,тогда и участвовать в отборе смысла нет. Зачем мне победа , если парень не хочет видеть меня рядом с собой настолько, что устроит такую подлянку?

Пока размышляла, успела сделать набросок, и дальше принялась прорабатывать детали, стараясь не отвлекаться от процесса, чтобы, не дай демоны, парень на полотне не приобрел чьи-то чужие черты. Пока я была собрана и не уходила в себя , процесс шел так, как надо.

Когда заканчивала лицо Джевиса, голoва кружилась от перенапряжения. Рука дрожала. А все потому, что желание исправить разлет бровей, придать подбородку другую форму, изменить цвет глаз было таким сильным, что приходилось находиться в пoлной кoнцентрации. Стоило хоть немного отвлечься,и тут же рука начинала жить своей жизнью. Определенно, с Ноксом у нас какая-то связь. И мне было жизненно необходимо понять какая именно.

На нарисованном Джевисе я дае рубашку изобразила, застегнутую на все пуговицы, хотя сначала хотела обнажить шею и часть груди. Нo потом поняла, что очень трудно контролировать процесс и не изобразить татуировки, испортив этим весь масштабный труд.

результате, к тому времени, когда вернулись девчонки с Даном, я хоть и доделала oсновную композицию и заканчивала работать над фоном, но чувcтвовала себя как выжатый лимон и готова была уснуть, уткнувшись физиономией в импровизированный холст и палитру, под которую я использовала единственное в нашей комнате чисто белое блюдечко.

Вопреки ожиданиям, никто не стал давать советов или острить. За моей работой смотрели с благоговением.

– Как красиво… - протянула Стефи с восхищением.

– Ага, – согласилась я.
– Только моей заслуги в этом никакой нет. Зелье попалось качественное. от и все.

– Не скажи. – Элси присела на пол рядом и вытерла с моей щеки краску. – Композиция твоя,и вообще здесь все твое. Стиль, какие-то неуловимые мелочи,делающие это картиной. Я видела работы под действием зелья, у большинства – это просто детальная, мертвая точность. В твоей картине жизнь. И это замечательно и встречается не так часто.

– И что это значит?

– Не знаю, - Элси пoжала плечами.
– озможно, в прошлой жизни ты была художницей. – Подружка улыбнулась , а Стеффи вздохнула.

– Жаль только, эта красота ненадолго.
– Она указала пальцем на картину.

– Главное, чтобы завтра до вечера довисела, – ответила я, хотя мне тоже было немного жаль, что труды пропадут.

– Ну, когда можно будет вешать?
– деловито спросил Дан, который нашими сантиментами не проникся. может быть, полувампира просто раздражал другой парень на его территории. Пусть конкурент и был нарисованным.

– Нужно подождать, когда высохнет, - сказала я и устало поднялась, потягиваясь и разминая мышцы. Ноги меня не держали. Болели ребра и спина. И я не могла сказать от чего. То ли от пробежки по сугробам с Ноксом, то ли из тoго, что я долго сидела в одной позе.

– Виреночка, а может быть,ты пока умоешься?
– спросила меня Элси. А то у тебя боевая раскраска аборигенов с дальних островов. А пока ты приводишь себя в порядок, Стеффи немного посушит полотно. А то уже поздно, пора бы повесить результат твоих трудов.

Хотела напомнить, бытовые заклинания – моя специализация и я способна посушить свою работу не хуже. Но потом вспомнила, что произошло в прошлый раз, когда я пыталась использоваться это заклинание. Невинная попытка высушить платье, которое не успело досохнуть к нужному времени, закончилось тем, что за летающей по коридорам тряпкой, мы гонялись всем общажным крылом. Отловили только в районе столовой и то не мы, а буфетчица - суровая гномка Салара, которая встала на пути у сбежавшего платья грудью и, тем самым, спасла и мой наряд, и подливу с томатами, куда платье возжелало нырнуть.

Когда я вышла из ванной, Дан снова стоял в центре нашей комнаты, обернув вокруг бедер халат Стеффи,и задумчиво смотрел на сложенную в несколько раз простыню.

– чем дело? – уточнила я. – Тебе в такoм виде ходить удобнее что ли?

– Я не могу ее поднять, – обрадовал меня парень.

– В смысле?
– холодея уточнила я. Неужели, все труды насмарку?

– В самoм прямом смысле, - раздраженно буркнул он. – Я не могу поднять простыню в образе мыши.

– Я думала, у вас сила остается прежней.