Тайна? Окованный медью сундук из этого Храма, определенно, сохранился, и в нем не нашлось ничего нужного Айдам. Наверняка здесь в округе есть и другие Храмы. Она невольно сопоставила Тайну Дайне и этот Храм, потому что усадьба Дайне, ей сказали, близко, и она увидела гербы Дайне на башне. И дерево…

Что хотел сказать Призрак? Он ведь еще просил прощения, помнится. У герцогини. И он слышал чувства Тьяны, и лишь когда ей удалось простить его искренне, он ушел, пусть и прощала она совсем за иное, и его истинная провинность перед герцогиней Тьяной ей неизвестна.

За что просил прощенья Призрак? А ведь она, ответив тогда на вопросы Хойра, больше не думала об этом. Вспомнила только сейчас, в лесу возле давно сгоревшего Храма. И возле дерева, конечно.

Она обошла дерево несколько раз, разглядывая. Ничего такого, чтобы привлекало бы внимание, натолкнуло на какую-то мысль. Дерево как дерево. С кривым стволом.

И Валантен что-то задерживался. Что ж, он говорил, что амулет слабый, значит, найти ее не так-то просто. Придется подождать.

Топот лошадиных копыт заставил ее вздрогнуть. Она оглянулась — на двор Храма, мимо поваленных воротных столбов, въезжал лорд Вилен Каридан. Совсем не тот человек, которого ей хотелось сейчас видеть. У него на шее болтался охотничий рог.

Тот или не тот, но именно он нашел ее, что же тут поделаешь.

— Наконец-то, миледи! — он соскочил с коня, — вы не пострадали, я надеюсь? И как же вас сюда-то занесло, хотел бы я знать? Вам следовало ехать с нами!

— Благодарю, что отыскали меня, лорд Вилен, — упреки она решила пропустить мимо ушей, — у меня пала лошадь. Не понимаю, что с ней случилось. А вам не нужно протрубить в рог, чтобы сообщить, что вы меня нашли? — она занервничала под его пристальным взглядом.

— И как я раньше обходился на охоте без советов от леди? — усмехнулся он, — и потом, разве мы торопимся?

— Милорд?.

— Посмотрите, какое прекрасное место. И никто не мешает, — он улыбался теперь как-то странно.

Многообещающе. Но это точно было не то обещание, которое обрадовало бы Тьяну.

— У меня ревнивый муж, милорд, — напомнила она, стараясь казаться спокойной и уверенной, и даже слегка ироничной, хотя в глубине ее души уже поднималась паника.

— Но его здесь нет, — вкрадчиво напомнил он, — миледи, неужели вам даже не интересно выяснить, каковы бывают настоящие мужчины? Я хочу сказать, те, которые не напоминают покрытых шерстью кошмарных зверей?

— Нет, милорд, совсем не хочу, — ответила она.

— И все же мы попробуем.

— Мой муж может оказаться здесь в любую минуту! — она отступила на шаг, он приблизился на столько же.

— Вас так запугали, моя дорогая? Перестаньте. Валантен Айд не вездесущий. Вы разочарованы, да? Вам так хотелось покрутиться перед королем?

И куда делось его галантное обхождение?

— Милорд?!

Она медленно отступала к дереву, он так же медленно приближался, улыбался, жадно ощупывал ее взглядом, его глаза блестели. Он не в себе?..

— Что ж, тут вас можно поздравить. Его величество чутко реагирует на ваши улыбки. Может быть, вовсе не ребенок Чудовища нужен Айдам? Может быть, все уже благополучно решили, что наследником Айдов станет ребенок Клайдергара? Это бы кое-что объяснило!

— Милорд, вы сумасшедший. Не приближайтесь ко мне! — она прижалась спиной к коре дерева.

Того самого дерева.

— Потому что я не король? — шипел лорд Вилен, — кого вы обманываете, глупышка? Как же тяжко вам жилось у себя дома, если вы готовы притворяться довольной рядом с Валантеной Айдом! Не обольщайтесь, вас всем хочется пожалеть — королю хочется, мне… Я разве хуже короля? Я только раз дотронусь до вас, и вы меня не променяете ни на кого! Зато вы точно будете счастливы! Будете ждать меня, заглядывать мне в глаза, напрочь забудете, как сейчас норовили улизнуть! Вы снова притворяетесь? Вы же умеете, мы это знаем?..

Подгадав момент, Тьяна молниеносно — как ей показалось, — выхватила из-за пояса нож, но Вилен Каридан перехватил ее руку, сжал — нож Валантена упал на землю. А мужчина засмеялся.

Ей казалось, что он красавец — какая глупость. Да у него просто отвратительная внешность. И эта улыбка… Все отвратительно.

— Вы очаровательны. Ну, перестаньте. Говорю же, вы будете мне бесконечно признательны, и это мягко сказано, — теперь он придвинулся вплотную, поймал ее руки и прижал в дереву, так умело прижал, что она не могла и попытаться, к примеру, двинуть его коленом.

— Не смейте! — закричала она ему в лицо, уже в панике, дергаясь в бесполезной попытке вырваться, — не смейте, слышите? Я пожалуюсь мужу! Королю!

— Ну, напугала. Да хватит тебе уже трепыхаться.

Он был очень сильный, тренированный мужчина, хоть и казался худощавым, и ее трепыханья действительно мало для него значили. Так, наверное, чувствует себя птичка, которую держат в ладонях — ее усилий вырваться на волю не замечают. Всего на полголовы выше, он легко мог касаться губами ее щеки, из его рта неприятно пахнуло. Наконец, грубо притиснув ее к дереву, он впился губами в ее губы.