— О, Пламя Всевидящее, — пробормотала леди Фан, — я начинаю бояться колдунов.

— Не стоит, — поспешно возразил Хойр, грустно глядя на нее, — таких, как я — мало, мы дорого стоим, связаны множеством ограничений и никому не причиняем зла. Прыщик за дурной язык всего лишь справедливое возмездие, вы не находите?

— Но почему Тьяну не предупредили насчет этой особы?

— Она здесь по заданию Лирского двора, миледи. За леди Айд пока что нет ничего такого, что следовало бы скрывать. У графини наверняка есть артефакты, которые сработали бы на скрытность или на злой умысел, или на простое неудовольствие. Так что, все получилось наилучшим образом, миледи. И я вас уверяю, что на этом все, больше вашей племяннице не выпадет ничего подобного. К тому же, ее отношения с лордом Айдом… он настроен защищать ее решительно от всего, миледи. Он дорожит ею необычайно. Как и мы все, кстати.

— А леди Уна?..

— Она ребенок, миледи. Добрый и непосредственный. Конечно, она не знала. Но их общение ограничивают на самом деле, миледи.

— А лорд Валантен?!

— Он-то и вовсе в стороне, конечно…

— О, Пламя! — вздохнула леди Фан, упала на лавку возле стола и расхохоталась.

Она смеялась, пытаясь успокоиться, в конце концов закрыла лицо руками, но Хойр разглядел мелькнувшие на ее глазах слезы. Истерика, просто легкая истерика уставшей женщины.

Он сделал пасс руками, снимая напряжение, почти неуловимо погладил ее по плечам, и, наконец, взял за руку.

— Миледи. Все хорошо, миледи.

Она задышала глубже, опустила руки, посмотрела на него.

— Да, конечно, эсс Хойр. Простите.

— Я вами восхищаюсь, миледи, — сказал он тихо.

— Ах, бросьте.

— Я передал вашу просьбу о встрече лорду Валантену. Он согласился. Вас известят.

— О, как хорошо. Благодарю, эсс…

Он отпустил ее руку и, глядя в сторону, сказал:

— Боюсь только, что я немного напутал. Я, видите ли, вязал артефакты ради упражнения и несколько рассеянно. И теперь сомневаюсь, нужный ли дал леди Айд. То ли на прыщ на носу, то ли на прыщ другом, весьма деликатном месте, то ли и там и там. Она уверяла, что хуже всего прыщ на носу, но и там, ээ… особенно если учесть, что графине придется долго ехать в карете… или они будут чередоваться. Это все спешка, миледи…

— Я понимаю, эсс. Думаю, это несущественно.

— Не хотите прогуляться, чтобы немного отвлечься? — он слегка поклонился, — я покажу вам самые интересные места в парке. Не сочтите за дерзость.

— Да, эсс, — она встала и подала ему руку.

Тьяна бездумно бродила по парку, пока не поняла, что находится возле входа в Нижний замок. Почему бы и нет? Понадобится — ее найдут. Предполагались какие-то увеселения для оставшийся гостей, то ли прогулки, то ли катания в колясках. Тьяне все это уже слишком надоело. Когда-то нечастые праздники доставляли ей радость, но когда празднику нет конца, и при этом, к тому же, себе почти не принадлежишь? Иди туда, делай то…

Она подошла к запертой калитке. Стучать бесполезно, сюда не приходят без приглашения. Она постояла немного, не сомневаясь, что кто-то все-таки заметит. Ее, в красном платье, не заметить или перепутать невозможно, не впустить — в общем, тоже.

Так и случилось, прибежал запыхавшийся слуга и отпер замок.

— Миледи! Простите. О вас не предупредили, миледи. И вы пешком, миледи!

— Ты не впустишь меня пешком?

— Что вы, миледи! — он смутился и распахнул калитку.

Тьяна не спеша спустилась по знакомой лестнице. Уже целую неделю, как знакомой. Всего одну неделю.

Все, что было прежде — было в прошлой жизни.

— Пусть отправят кого-нибудь за моей горничной, за Эной, — велела она слуге, который семенил следом, — я сегодня останусь здесь до вечера. И пришли ко мне любую горничную, пожалуйста.

Ей хотелось снять красное платье — с этим шедевром портновского искусства не справиться самостоятельно, — и надеть что-то попроще, и побродить, наконец, по Нижнему, познакомиться ближе с убежищем своего супруга. Может, быть, еще пройтись по пустому пляжу.

Горничную, которая пришла, тоже молоденькую девушку, Тьяна видела впервые. Неудивительно, если проводить в Нижнем только ночи.

Она с удовольствием сменила платье на одно из своих старых, привезенных из Рори, выбрала самое простое, а красное горничная аккуратно развесила, расправив оборки и складки.

— Как тебя зовут?..

— Фия, миледи.

— Чем обычно тут занимаешься, Фия?

Горничную, судя по ее взгляду, даже удивило такое любопытство.

— Всем, что требуется, миледи. Что прикажут. В основном убираю в комнатах, миледи, — ответила девушка, тем не менее.

— Ты знаешь, где сейчас лорд Валантен? — поинтересовалась Тьяна.

— Думаю, здесь, в чертежной, миледи. Я относила ему туда крепкий кофе.

— А где эта… чертежная?

— В другом крыле, миледи, прямо под покоями леди Венель. Вас проводить? Ой, миледи, — девушка осеклась, посмотрела виновато, сообразив, видно, что сказала не то.

Тьяна молча смотрела на нее, надеясь, что ее чувства не отразились на лице слишком явно.

Покои леди Венель, здесь! В другом крыле. Эта леди Венель, которая, как считалось, терпеть не могла мужа, тоже имела здесь комнаты, которые прислуга до сих пор называет ее именем. Между тем как она, Тьяна, изначально была здесь нежеланной персоной, и если бы не привидение…