Донна захлопала глазами, понимая, что пропустила лекцию. Студенты вокруг оживились, девушка вновь опустила голову:

— Простите, этого больше не повториться.

— Разумеется, — на этот раз голос Кьера напоминал лед. — Жду вас в пять у себя в кабинете. Лекция закончена. Всем хорошего дня.

Он вышел, громко хлопнув дверью. Донна выдохнула и огляделась. Ни одного сочувствующего взгляда. Сплошное презрение и безразличие. Похоже, кузина умудрилась настроить против себя абсолютно всех.

Остальные лекции прошли спокойно. Преподаватели, которых Донна прекрасно помнила по своей учебе, в лучшем случае удивленно смотрели на нее, в худшем — комментировали появление «звезды всех вечеринок», но девушка просто не реагировала ни на эти комментарии, ни на ехидные смешки остальных студентов.

На ленч Донна, устав от пристального внимания, решила никуда не ходить. Купив в ближайшем к учебному корпусу кафе нечто, значившееся как лапша из розового шпината с марсианскими креветками, она прошла на газон и села под огромное дерево с голубо-бордовыми листьями. Открыла коробку, скептически посмотрела на разваренное месиво, среди которого одиноко торчал черный рыбий хвост, и вновь закрыла, с тоской взглянув на заветную булочную, куда вход ей был заказан.

— Не это ждете? — вопрос заставил ее подскочить. Томаш Томсон, как обычно, возник просто из ниоткуда, протягивая заветный стаканчик. Донна хмуро посмотрела на него:

— Знаете, это переходит уже все границы!

— Почему? — он демонстративно огляделся. — Мы находимся в границах Университета Куинси!

— Именно! Поэтому я прошу вас соблюдать Устав. Романы между студентами и работниками Университета запрещены.

— Это касается лишь преподавателей, — небрежно отмахнулся тот. — Я читал Устав.

— Согласно поправке номер сто четырнадцать, принятой двадцать лет назад это касается всех сотрудников Университете Куинси! — отчеканила Донна, понимая, что у нее уже нет сил изображать глупышку. Она встала и спокойно добавила. — Поэтому если вы и дальше будете преследовать меня, мне придется заявить в деканат!

Интервьюер смерил её насмешливым взглядом:

— В Уставе нет запрета угощать студентов каппи.

— Зато есть запрет способствовать успеваемости, а ведь именно это вы мне и предлагали в звездолете… — Донна изогнула одну бровь. Томаш ухмыльнулся:

— Тогда мы были в космосе, там не действует Устав. К тому же… кто об этом знает…

— Он действует везде, а мой лэптоп автоматически записывает все разговоры, даже этот, — ей доставило удовольствие увидеть неподдельный испуг на лице этого самодовольного нахала. Томаш мрачно посмотрел на нее и отошел, пробормотав себе под нос что-то нелицеприятное.

Настроение окончательно испортилось. Донна вновь опустилась на траву, чувствуя непреодолимое желание напиться именно сейчас и чем-нибудь гораздо крепче имбирного пива — единственного алкогольного напитка, разрешенного среди студентов.

Кьер стоял в кабинете бывшего однокурсника, ныне декана юридического факультета и задумчиво смотрел в окно. Там рыжеволосая девушка, как две капли воды похожая на Донну что-то говорила желтоглазому мужчине, настойчиво протягивавшему ей стаканчик из булочной Эллы. Девушка покачала головой, но мужчина не отступал. Даже из здания было видно, что рыжеволосая сердито нахмурилась, как всегда делала Донна. Кьер знал, что в этот момент её зеленые глаза яростно сверкнули.

— Кьерстен, ты меня слышишь? — Джейсон Роу слегка обиженно посмотрел на бывшего однокурсника. в руках у новоявленного декана были два бокала с виски.

— Извини, засмотрелся, — тот виновато вздохнул и забрал один из стаканов.

— На что? — Джейсон подошел и стал рядом с приятелем, подслеповато прищурился, протер очки и вновь водрузил на нос. Это вызвало легкое раздражение у Кьера.

— Почему ты просто не сделаешь генную модификацию по коррекции зрения? — спросил он, пригубив виски. Янтарный напиток отозвался на языке дубовым послевкусием.

— А зачем? — беспечно отозвался бывший однокурсник, — В моем положении очки прибавляют солидности.

Кьер скептически посмотрел на сутулую, худощавую и оттого непропорционально длинную фигуру декана, но промолчал. Тот тем временем с удивлением наблюдал за сценой, разыгрывавшейся под деревом с бордово-голубыми листьями.

— Странно… Томаш Томсон… он-то что там делает?

— Ты его знаешь? — Кьер постарался не показывать своего интереса.

— Конечно. Томаш — интервьюер. Пришел с новым проректором, пока Мак-Кинтош болел.