– Ещё есть у кого-то желание поохотиться на воительницу в серебряных доспехах?
– поинтересовалась я у них.

– Извини. Мы не знали, что ты – колдунья! – сказал кто-то из пленников.

– Не думаю, что это остановило бы вас, даже если б вы это знали! – возразила я.
– Ну и что мне с вами делать?! Ведь вы убили мою лошадь!

– Пожалей нас! Прости! – стали умолять ои.
– Забери взамен всех наших коней!

– Увы. Этим вы не оживите мою лошадь, - заявила я.
– Это была моя любимица. Там, откуда я родом, принято возводить погребальные костры,и вы взойдёте на него вместе с нею! – заявила я, грозно сузив глаза.

– Пощади нас, госпожа воительница! – Попадали они на колени.
– Не губи!

– Ладно, – смилостивилась я.
– Поклянитесь, что похороните мою лошадку, и я вас отпущу. Среди вас есть конюх?

– Да, госпожа, есть! – поднялся один из загонщиков.

– Ступай! Поймай мне двух самых лучших коней! – распорядилась я. – А вы все молитесь, чтобы эти кони мне понравились! Кажется, на них ездили ваши господа?! Да только поглядите на них! Сейчас ваши хозяева трусятся как жалкие рабы. И ими сейчас и станут! А ну, держите их крепче!

Ловцы повиновались, легко скручивая своих хозяев. Остриём меча я вырезала слово «раб» вначале на лбу у одного, а потом и у другого. Пусть получат то, на что долгие годы обрекали других. Теперь даже когда порезы заживут, шрамы на всю жизнь сохранят надпись.

– Я дарю вам этих двух жалких рабов! – воскликнула я. – Продайте их, а деньги поделите поровну между собой!

Тут конюх подвёл двух красавцев жеребцов. Богатая сбруя сверкала на солнце, но это меня интересовало меньше всего. Я выбрала одного и распорядилась поменять седло на моё, перевесить седельные сумки. На другого приказала навьючить остальную свою поклажу и запас еды.

Стрелку похоронили при моём молчаливом слёзопускании, а потом я милостиво отпустила пленников. Судя по тому, что двух своих бывших хозяев их бывшие слуги тут же связали, я удостоверилась, что рабского помоста им не избежать.

Мои кони неторопливо шли по мощёной дороге. Я не знала, куда держу путь и вообще, куда следует ехать. И внезапно вспомнила о своём озере и доме на сваях. Достав уже изрядно потрёпанную карту, прикинула, как будет лучше к нему проехать и свернула с дороги. Судя по всему, на моём пути лежал небольшой городок,и это было хорошо,там обязательно должен быть рынок, а я собиралась немного скупиться, ведь в новом доме, когда-то ведьмовском жилище, было хоть «шаром покати». Денег у меня хватало. На поясе в кошельке позванивали как монеты Тёмного повелителя,так и выданное мне эльфами жалование. Да еще Риг отдал мою долю.

До городка я добралась без помех, видимо слухи об злой «красавице колдунье в серебряных доспехах» летели впереди меня. Переночевав на единственном и не слишком чистом постоялом дворе, поутру отправилась на рынoк. Теперь у меня была как ездовая,так и вьючная лошадь. Почти не торгуясь, прикупив: специй,тканей, ковров, посуды, повседневной одежонки, снеди и много чего по мелочи – нагрузила оба свои коняшки и под завистливые и любопытные взгляды городских зевак, выехала за ворота. Ведьмовского дома на карте указано, конечно же, не было и чтобы его найти вначале требовалось выехать на дорогу к мрачному Дэнтану, отыскать известную мне тропку и свернуть. К дороге на Дэнтан я выбралась через лес, а там, предвидя, что нагруженные поклажей кони могут привлечь грабителей, дождалась попутного каравана и за плату присоединилась к нему.

– Ты давно был в Дэнтане? – в пути расспрашивала я караванщика. – Там случаем не происходило чего-то особенного?

– Да было много чего в прошлом году, – от скуки стал рассказывать он.
– Оказывается еще с эльфийских времён под городом живёт огромный гад. Жители называют его стражем города, за что им приходится платить змею дань. Поговаривают, раз в тринадцать лет он требует человеческой жертвы и ему отдают девственную девушку. А последний раз слишком ушлая девица попалась. Говорят, её приковали в подземелье на цепь, но она сбежала да еще вместе с цепью. Змей был очень недоволен и провалил к себе под землю весь дом градоначальника, сам градоначальник и вся его стража при этом сгинули под руинами или в зубах чудовища. На этом змей пока и успокоился, но весь город с ужасом замер и ждёт пришествия нового тринадцатилетия. Цепь-тo так покуда и не нашли и новую жертву сажать не на что.

– Занимательная история, – с усмешкой сказала я.
– Думаю,ты не принимаешь её всерьёз, если держишь путь в этот город.

– Ну, это все, правда, - с уверенностью заявил караванщик. – Я самолично видел провал в свой прошлый приезд. А что нам? До окончания следующего тринадцатилетия ещё далеко. Я успею не один раз распродаться и уехать. Торговцы народ-то не особо храбрый и не рвутся в Дэнтан, и на рынке там торговля выгодная.

– Тогда понятно, - согласилась я.

– А ты, что тоже какой-никакой товар туда везёшь?
– покосился он на навьючeнное на моих лошадках барахло.
– А то я скупил бы его у тебя оптом по хорошей цене?

– Нет. Я не торговка и еду не в Дэнтан, а к себе домой и это мои вещи. Я сверну перед самым городом и покину тебя.

– Да там, вроде бы, других дорог-то и нет, - покачал головой караванщик. – Ну, да ладно, не моё это дело.

Дальше я с ним не заговаривала, стараясь больше смотреть по сторонам в поисках нуной мне тропинки. на почти заросла и я чуть не проехала мимо. Пожелав караванщику удачной дороги, свернула на знакомую дорожку.

Моё озеро было на месте,также как и домик на сваях. Он стоял пустой и нетронутый с закрытыми дверями и ставнями, если не считать разросшейся вокруг травы, то точно такой же, как я его и оставила. Я стреножила коней, разгрузила поклажу и позволила им пастись на лужайке рядом с домом. Смела паутину,и вошла внутрь. За исключением толстого слоя пыли здесь ничего не изменилось. Следовало прибраться и затопить печь. Дрова в изобилии лежали в поленнице, как я их и оставляла. Кольчуга и доспехи изрядно надоели мне ещё в дороге, натёрли что можно,и сейчас только мешали. Разоблачившись, я осталась лишь в набедренной повязке. Хлопотала, а доски щербатого пола приятно щекотали босые ноги. Дел по хозяйству было немало. Скоро в доме стало прибрано. На печи варилась ароматная похлёбка, а я устало повалилась на застеленную свежим бельём ровать. Мне понравилось хозяйничать, и я была почти счастлива.