К тому времени, как я неделю спустя вернулся в Университет Джорджии, меня ждало новое уведомление о зачислении. Тем летом я сдал зачеты по двум недостающим предметам в Университете Майами и осенью 1969 года начал учиться в Южном оптометрическом колледже.

Много лет назад, наблюдая за работой художника, я заметил, что он периодически отступает на шаг назад и окидывает взглядом холст. Я тогда поинтересовался, что именно он делает. Он ответил, что не рассматривает ничего конкретно, просто охватывает взглядом сразу всю картину, чтобы понять, где и чего недостает. Тогда я сосредоточился на его глазах и заметил, что они будто бы бесцельно блуждают по холсту, фокусируясь на отдельных деталях лишь тогда, когда те привлекали внимание художника. Стало ясно, что глаза художника были натренированы воспринимать картину в целом, с тем чтобы быть притянутыми именно к тем местам, которые требовали внимания. Так и наши глаза в каждый отдельно взятый момент времени притягиваются именно туда, где наше присутствие необходимо.

Наши глаза постоянно реагируют на «ловящий» их свет. Открывая для себя эту едва заметную, но очень значимую особенность нашего устройства, мы начинаем доверять руководству, которое осуществляет свет, и следуем ему, не задавая вопросов, развивая умение более ясно и с приятием видеть скрытые механизмы, регулирующие нашу жизнь.

Когда мы в конце 1970-х разъехались, но еще не развелись с моей бывшей супругой, моя жизнь сплошь состояла из цепи весьма неприятных и болезненных событий. У нас снова и снова случались стычки, на которые я реагировал вспышками гнева. Как-то раз, после очередной такой ссоры, я вдруг понял, почему этот паттерн повторяется в моей жизни со столь завидной регулярностью. После того как понимание пришло ко мне, временной промежуток между инцидентом и пониманием его причины сильно сократился. Я понял, что моя осознанность растет. Прошло еще немного времени, и я уже видел причину происходящего непосредственно во время события. Но едва я подумал про себя: «Ага! Наконец-то разобрался!» – мое эго немедленно захотело приписать все заслуги себе и я оказался отброшен туда, с чего начинал.

Но прошло еще какое-то время, и я пережил поистине волшебный опыт. В самый разгар ситуации, которая раньше совершенно выбила бы меня из колеи, я вдруг почувствовал полное спокойствие и абсолютную осознанность. Кроме того, я ощутил глубочайшее смирение, будто на меня снизошло благословение. Через несколько дней мне снова пришлось остановиться и задуматься: произошло событие, после которого я почти тут же осознал, что за несколько минут предчувствовал его наступление. Обычное совпадение или развитая осознанность способна предугадывать будущий опыт? Возможно ли, что мы неразрывно связаны с разумом жизни и нас направляет нечто вроде предвидения?

Перед тем как в декабре 2004 года гигантские волны обрушились на берега Шри-Ланки и Индии, дикие и домашние животные, будто бы зная, что должно вот-вот случиться, выказывали крайнее беспокойство и пытались укрыться в безопасных местах. В результате погибло очень мало животных, а человеческие жертвы оказались страшными – более ста пятидесяти тысяч.

Как упоминалось в предыдущей главе, эксперты считают, что животные снабжены шестым чувством, позволяющим им предугадывать надвигающуюся опасность задолго до того, как люди осознают, что происходит. Но ведь и у людей есть это шестое чувство. Единственная разница заключается в том, что нас с детства учат подвергать сомнению то, что мы инстинктивно «знаем», и доверять больше тому, что мы «думаем». Мы верим в то, что с точностью 20/20 [4] видим только прошлое, так как большинство из нас осознает событие лишь после того, как оно произошло. Но что, если мы способны осознавать события до того, как они наступили? Что, если обладаем таким же четким, 20/20, предвидением? В юнгианской психологии интуиция выделена в отдельную психологическую функцию [5] и определяется как способность предчувствовать то, чего еще не произошло. Многие художники «опережают свое время» просто потому, что, создавая свои новаторские работы, доверяют интуиции.

В 2010 году меня избрали на пост президента Международного общества исследования тонких энергий и энергетической медицины – организации, объединившей ученых, врачей и «велнес-консультантов», пытающихся выяснить, каким образом сознание влияет на наше благополучие и самочувствие. Через три недели после ежегодной конференции я пережил поразительный опыт.

Как-то ночью, крепко уснув, я вдруг понял, что наблюдаю за собственным телом, спящим в кровати. Я обратил внимание на то, как поднимается и опускается в такт дыханию моя грудь, услышал звук собственного дыхания. Еще я прекрасно осознавал, что мое тело спит и видит сон; более того, я мог наблюдать за этим сном.

В этом сне шла конференция ISSSEEM уже следующего, 2011 года и двое людей – моя дочь и ее близкий друг – представляли меня аудитории. Затем я произнес приветственную речь, которая была встречена бурной овацией.

Через пару месяцев со мной связалась дочь и спросила, может ли, по моему мнению, ее партнер представить на рассмотрение речь, которую он хотел бы произнести на следующей конференции ISSSEEM в 2011 году. Я дал предварительное согласие, хотя понятия не имел, что полезного мог сообщить собравшимся на конференцию ее партнер, учитывая, что главным его делом были сафари в Африке, на которых он все время и пропадал.

В начале октября был созван Программный комитет для рассмотрения списков желающих выступить. Когда началось обсуждение кандидатур, мои коллеги выразили большой энтузиазм по поводу «того самого парня», который хотел рассказать о способах осознанного общения с дикими животными, практикуемых в Африке. Я молча слушал. Через несколько минут все сошлись на том, что парню надо дать выступить. Я ни словом не обмолвился о том, что речь шла о молодом человеке моей дочери.

Перед самой конференцией выяснилось, что дочь тоже решила приехать. А уже непосредственно перед выступлением, когда я должен был обратиться к собравшимся с приветственной речью, оказалось, что предыдущий президент Сообщества, который должен был меня представить, внезапно заболел и присутствовать не может. И представить меня вызвались именно моя дочь и ее близкий друг Брайан. А после моей речи действительно последовала овация. Это был не сон.

Этот опыт оставил во мне неизгладимое впечатление по целому ряду причин, но в первую очередь потому, что, к каким бы исследованиям я до недавнего времени ни обращался, все они сходились в одном: в фазе глубокого сна человек сновидений не видит и сознание его в этот момент спит. А сознание очевидным образом бодрствовало и прекрасно функционировало, что указывает на его вездесущую природу.

Лишь в 2013 году в журнале «Пи-Эл-Оу-Эс Уан» было опубликовано исследование, в ходе которого обнаружилось, что у опытных в медитации людей, утверждающих, что они сохраняют осознанность во время фазы глубокого сна, мозговая деятельность, зафиксированная во время этой фазы, ничем не отличается от деятельности бодрствующего человека. Для подтверждения полученных результатов был проведен метаанализ, опубликованный в декабрьском выпуске 2016 года журнала «Трендс ин когнитив сайенсез»; в статье, в частности, говорится о том, что, когда человек погружается в фазу глубокого сна, его сознание не «выключается», как было принято считать раньше. Согласно Эвану Томпсону, профессору Университета Британской Колумбии и одному из авторов статьи, «сознание, понимаемое как четкое осознание или ощущение собственного бытия, не исчезает в состоянии глубокого сна, даже когда обычная мыслительная деятельность (мысли, эмоции, ментальные картинки) постепенно снижает свою активность или вовсе останавливается». Доказательства, приведенные в этих исследованиях, в совокупности с лично пережитым опытом, заставили меня поверить в то, что сознание, подобно свету, повсеместно и вездесуще.