Я полностью захожу в ее комнату и закрываю дверь позади меня.

– Я сказала, что не могу найти свою рубашку. Я могу поискать в шкафу?
– я подхожу к ее шкафу и хватаю рубашку, которую положила туда до обеда.
– Ах, вот она, - стаскиваю свою футболку и одеваю белую рубашку с оборками в смокинг стиле.

Пока я здесь, мы должны просто собираться вместе.

Лаина высыпает все из ее сумки на свою кровать и шарится в содержимом.

– Ты видела мою фиолетовую блестящую ручку? Ту, что я использую, когда пишу в своем дневнике? Я могла бы поклясться, я положила ее в сумочку, но она пропала, - она смотрит на меня подозрительно.
– Ты не брала ее, так ведь?

– Нет, у меня нет твоей ручки, - я осматриваю ее беспорядок в комнате.
– Она, вероятно, погребена под одной из этих куч одежды или книг. Хочешь, чтобы я помогла тебе разобрать вещи, чтобы ты могла найти ее? Нам потребуется двадцать минут. Тридцать максимум. И это даст нам время поговорить.

Может, она сможет мне объяснить, почему хроническая чистюля превратилась в ужасную неряху.

Лаина замирает, вся краска уходит с ее лица, а ее глаза расширяются в классический взгляд оленя-перед-фарами. Она делает глубокий вдох, дает мне совершенно фальшивую, вымученную улыбку, и качает головой.

– Нет, на самом деле это не важно, - она сгребает месиво из карандашей, скомканных бумажек, пустых оберток от жевательных резинок и мятных таблеток обратно в сумочку. Потом она смотрит на нее, как будто ждет, что ее любимая ручка, поговорит с ней.

– Так, что нового и увлекательного в твоем мире в последнее время?
– снова спрашиваю я.

Лаина берет в руки свою флейту.

– Извини, - говорит она, отказываясь встретиться с моими глазами.
– Я хочу попасть в школу немного пораньше, чтобы размяться и пройтись, по-моему соло последний раз с мисс Хармони. Ты можешь поехать с мамой и папой?
– она кивает, как будто дала мне время ответить. - Хорошо. Спасибо! Увидимся там.

Она мчится через дверь и далее к своей машине, прежде чем я успела напомнить ей, что у папы его ежемесячный ужин с боссом, чтобы посплетничать, и мама и папа даже не придут на этот концерт. Я беру трубку и делаю глубокий вдох, пока начинаю набирать цифры. Я надеюсь, что Саммер не будет возражать подвезти меня.

Я смотрю на Лаину на протяжении всего концерта, как она нервно смотрит на конкретное место в третьем ряду. Шейн Кроуфорд наблюдает за ней с тем же напряжением, что я обычно смотрю на Джарода. И каждый раз, когда она смотрит на Шейна, Лаина не попадает в ноты и сбивается с ритма. У нее вид я-полностью-все-испортила, но я уверена, что это не имеет ничего общего с нотами, которые она пропустила, а связано с тем, как Шейн смотрит на нее.

Когда наступил мой первый длительный отдых, я кладу кларнет на колени и мимоходом зачесываю волосы подальше от глаз, тайно бросив взгляд на Джарода в секции ударных. Я не думаю, что он может видеть Шейна со своей позиции за барабанами в глубине сцены. Хорошо. Последнее, что мне нужно – это опять отправить Джарода в режим гиперопеки, ревнивого как бы парня.

Как только концерт подошел к концу, я спешу в кабинет музыки и бросаю свой кларнет в футляр. Я уже вернулась в зал и расталкиваю локтями толпу, чтобы пробраться к третьему ряду, прежде чем Лаина покинет сцену.

Шейн внимательно наблюдает, как моя сестра аккуратно укладывает инструмент, что не видит меня, приближающуюся к нему. Я тащу его за локоть через боковую дверь на пустую парковку, где мы сможем поговорить спокойно, тщательно подпираю дверь, чтобы она была слегка приоткрыта, так что мы не останемся снаружи.

– Что с тобой и Лаиной?

– А что? Что она сказала?

Я закатываю глаза.

– Она ничего не говорила. Но Лаина ни разу в жизни не фальшивила, за пределами домашних репетиций. До сегодняшнего вечера. Что ты сделал с моей сестрой?

Шейн шаркает ногами и засовывает руки в карманы, отказываясь смотреть мне глаза.

– Я хочу только поговорить. Чтобы все исправить, - он достает фиолетовую, блестящую ручку из кармана и изучает ее.
– Я думал, если бы я только мог...

– Эй!
– я вырываю ручку из его руки.
– Лаина ее обыскалась.

Он краснеет.

– Она уронила ее после химии.

– Ну, во-первых, ты – идиот, - говорю я.
– Если ты хочешь извиниться за какие-то отвратительные вещи, что ты сделал, украв у Лаины ручку, а затем отдать ее обратно ей, то это не прокатит, - я засовываю ручку в карман своего пальто.

Шейн хмурится.

– Но мне нужно объяснить.

– Что бы это ни было, я думаю, тебе нужно найти лучший способ. Преследовать ее на концерте и испортить ее концентрацию - это не работает, - я поворачиваюсь к двери в аудиторию и дергаю ее, чтобы открыть.
– Иди домой. И сделай себе одолжение – подожди, пока у тебя появится план получше, прежде чем попробовать снова, - я шагнула в переполненный зрительный зал, потянув дверь и плотно закрыла ее за собой.

***