Как и приятно было сознавать, что я наконец не одна.

— Отдыхайте, Фаринта, — мягко проговорил супруг. — Все позади.

Я хотела возразить, что не все, что слишком многое в этой истории осталось нераскрытым, что Бренци был не только убийцей, но и жертвой, но цепкие щупальца сна опутали меня темным коконом, затянув во мрак.

«Не надо! Нет!» — пронзительно и звонко вскрикнул мальчишеский голос.

Тьма резко сменилась светом — сильным, нестерпимым. В первое мгновение он почти ослепил, но постепенно яркость уменьшилась, открыв взгляду богато обставленную гостиную. Громоздкая мебель с позолоченными ножками, парадные портреты в рамах, лепнина, дорогие ткани — все в этой комнате буквально кричало о богатстве и знатности рода ее владельцев. Помпезное великолепие венчала огромная подвесная люстра, бросавшая на окружающие предметы тревожный красноватый отсвет, исходивший от сотен накопительных кристаллов.

Скрипнула дверь, и в гостиной появился мужчина. Его силуэт выглядел размытым, смазанным. Отчего-то незнакомец казался невероятно высоким, почти великаном, настолько огромным, что когда он приблизился, темная голова заслонила собою люстру, и разобрать лицо стало совершенно невозможно.

Мужчина наклонился.

«Нет!»

Его рука потянулась вперед, медленно и неотвратимо, постепенно заслоняя собой комнату, а после и весь остальной мир. На указательном пальце сверкнул перстень с крупным красным камнем.

«Нет, нет, нет!»

— Нет!

Я рывком подскочила на кровати. Покрывало, непривычно тяжелое, давило, сковывая движения. Я беспомощно дернулась, пытаясь сбросить лишнюю тяжесть и выпутаться из липкого кошмара.

Милорд-кот, свернувшийся клубком на моем животе, зашипев, спрыгнул в сторону, задев ногу супруга. Лорд Кастанелло, дремавший в кресле, оторвал голову от сложенных рук и встревожено вгляделся в мое лицо. Убедившись, что все в порядке, он успокаивающе прикоснулся к моему плечу.

— Не волнуйтесь, миледи. Лекарь скоро будет здесь.

Я обхватила себя руками и сделала несколько глубоких вдохов, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Меня знобило: короткий беспокойный сон не сбил жар, а ушибы и ссадины, полученные при падении из экипажа, разболелись с новой силой. Кошмар, пугающе реальный, не выпускал бешено колотящееся сердце из крепкой хватки.

«Нет, нет…»

Осознание пришло внезапно. Я вдруг поняла, что причиной моей не проходящей тревоги было сбивчивое, неразборчивое бормотание, которое я продолжала слышать даже сейчас. И голос в моей голове, высокий детский голос, был мне хорошо знаком.

— Он в опасности, — выдохнула я. — Он в опасности, ему плохо. Милорд…

— Кто он? — напряженно переспросил лорд Кастанелло.

— Мальчик… Даррен. Ваш сын.

Из взгляда лорда разом пропала всякая сонливость. Сунув руку в карман, он извлек знакомые мне часы. Крышка откинулась с глухим щелчком. Я с удивлением воззрилась на артефакт. Лорд Кастанелло скривился, стиснув зубы.

Циферблат светился. Слабо, едва различимо — но было очевидно, что артефакт активен.

Одним движением лорд вскочил на ноги.

— Мне нужно уйти, миледи, — проговорил он. — Оставайтесь здесь, я вернусь, когда приедет лекарь.

Ждать в одиночестве, мучаясь от неизвестности, было выше моих сил. Я торопливо встала, оправила смятое и разорванное платье. Чуть пошатнувшись, я схватилась за спинку кровати, чтобы удержать равновесие: от резкого подъема закружилась голова и перед глазами на мгновение потемнело.

Моя секундная слабость не укрылась от лорда Кастанелло.

— Останьтесь здесь, миледи, — снова сказал он, но я только упрямо покачала головой.

С меня было достаточно страхов. Что бы ни представлял собой сын лорда Кастанелло, я хотела встретиться с ним. Понять, почему вокруг больного мальчика было столько недомолвок и тайн. Разобраться, что позволяло мне слышать и чувствовать его. Увидеть все своими глазами. И поблагодарить его за то, что он уже дважды спас мне жизнь.

Не говоря больше ни слова, лорд подхватил с кресла плащ и вышел из комнаты. Я бросилась следом, едва поспевая за его широким шагом. Супруг покосился на меня, но не сделал попытки остановить. Мы поспешили туда, где сын лорда ждал нашей

помощи.

Отчего-то вспомнилось, как когда-то я всеми силами стремилась не оказаться в таинственной сторожке, стоявшей почти у самой границы владений лорда Кастанелло. Как верила, что зайдя внутрь, я уже не выйду оттуда живой. И вот сейчас я по собственной воле шла туда бок о бок с супругом. Прежние опасения остались далеко,

словно бы в прошлой жизни. Казалось, что все это было будто бы не со мной.

Но даже зная, кого скрывали толстые каменные стены, я все равно на мгновение застыла перед темной массивной дверью, борясь с беспричинным страхом. Сердце гулко колотилось о ребра, и вряд ли это было связано с быстрым бегом.