До сих пор она помнила рокот огромных розовых волн и крики птиц, парящих над ними. Тогда Анна-Бель долго стояла на краю обрыва, наслаждаясь ветром и каким-то нереальным чувством свободы, охватившим её.

Вынырнув из воспоминаний, девушка взглянула на себя в зеркало. Мама бы точно ужаснулась её виду. Взлохмаченная, с припухшими от ночных рыданий веками, в полотенце, принадлежавшем почти незнакомому мужчине, тем не менее формально являвшемся её мужем и проявившем гораздо больше участия, чем её семья, сразу же отрекшаяся от непокорной дочери. Анна-Бель оперлась ладонями на раковину, кружки, стоявшие на краю, звякнули: девушка оставила их вчера высохнуть.

Воспоминания о совместном чаепитии вновь наполнили душу теплом. Улыбнувшись, Анна-Бель вышла из ванной, спиртовка все еще стояла на столе, как и банка с заваркой. Поколебавшись, девушка вновь нагрела воду и заварила ароматный чай. Когда она поднесла чашку ко рту, браслет-функционал мелодично тренькнул, по нему пробежала надпись: «Ты же обещала позвонить».

Анна-Бель улыбнулась и приказала соединить с адресатом.

– Привет… - она нерешительно замолчала, не зная, что еще сказать.

– Привет! – смешок в голосе подсказал, что Джерри замети её нерешительность, - Как спалось?

– Нормально.

Снова молчание.

– Давно проснулась?

– Только что. А ты давно уехал?

– С рассветом, - он снова усмехнулся, и тут её осенило, что пилот тоже пытается скрыть смущение. Она задумчиво помешала чай в чашке, судорожно стараясь придумать тему для беседы.

– Что собираешься делать? – спросил Джерри, желая хоть как-то занять паузу.

– Мне надо в Университет, потом, наверное, в банк… - девушка вздохнула, - Наверное, надо открыть новый счет…

– Тогда удачи… - вой сирены прервал его, Джерри спешно попрощался и нажал отбой. Анна-Бель задумчиво посмотрела на чашку, помешала ложкой, поднимая с донышка чаинки, дождалась, пока они вновь осядут и останется лишь одна, самая упрямая, старательно удерживающаяся на поверхности. Решив, что это знак, девушка одним глотком допила чай и начала собираться.

Блузка безнадёжно помялась, как и пиджак, юбка была в безобразных складках. Она повесила их в ванной и снова включила горячую воду в надежде, что пар хоть как-то разгладит ткань.

Волосы Анна-Бель укладывать не стала, лишь причесала и стянула на затылке резинкой, обнаружившейся в кармане пиджака, – она всегда носила с собой несколько, закалывая волосы, когда работала в лаборатории. Надела костюм, расправила его и посмотрелась в зеркало, покачала головой: она выглядела как девушка, проведшая ночь вне дома. Впрочем, так оно и было.

Выйдя на улицу, Анна-Бель оглянулась, нашла платформу, на которую прибывали муниципальные флайбасы, и вдруг вспомнила, что у нее нет денег оплатить проезд. Пришлось идти пешком.

Поначалу легкий путь обернулся уже к середине сплошной мукой. Высокие тонкие каблуки то и дело попадали между каменными плитами, которыми были вымощены дороги, узкие носы «лодочек» сжимали пальцы, а задники были слишком жесткие и моментально натерли ноги. Немногочисленные прохожие с интересом следили за прихрамывавшей девушкой, явно прилетевшей с другой планеты. Она заметила, что кто-то из детей, игравших на площадке под надзором няни, по всей видимости, дроида, начал показывать на нее пальцем. Остальные весело рассмеялись. Робот что-то сказал механическим голосом. Это придало ей сил, и она, стиснув зубы, выпрямила спину.

Солнца припекали все сильнее, и, несмотря на зелень, окружавшую дорогу, в жакете становилось очень жарко. Анна-Бель с ужасом подумала, что ей еще предстоит путь обратно, с вещами, которые надо было забрать из гостиницы, и чуть не расплакалась.

Здание университета, возникшее среди раскидистых зеленых деревьев, показалось ей раем. Прихрамывая, девушка поспешила шагнуть в прохладный холл. На этот раз её никто не проводил, и она, слегка поплутав по коридорам, наконец, нашла свою кафедру.

Сэнди присвистнула, увидев ее.

– Выглядишь так, будто всю ночь разгружала склады.

– Ты почти угадала, - беззлобно ответила Анна-Бель, садясь за свой стол.

Змееволосого парня не было, как сказала Сэнди, он сегодня не приполз на работу, потому что загулял в баре с подружкой и просил передать, что будет лишь вечером. Сама Сэнди тоже торопилась, за ней должна была заехать Элинор Блант, которая с сегодняшнего дня числилась в отпуске, и отдать на передержку своего грифона.