При рассмотрении следующего дела был сделан обоснованный вывод о том, что синхронное повышение цены не свидетельствует о наличии горизонтального соглашения, если оно вызвано синхронным повышением закупочной цены товара [248] . Аналогичный вывод был сделан и в ряде других дел [249] .

А вот постановление органа муниципальной власти, содержащее рекомендованный уровень цен на услуги, не было признано объективной причиной изменения цен на них [250] .

При доказывании наличия соглашения при помощи косвенных доказательств важное значение имеет синхронность действий участников предполагаемого соглашения. Так, в одном деле суды пришли к выводу, что поднятие цены, совершенное хозяйствующими субъектами в разное время (с разницей в два с половиной месяца), не свидетельствует о наличии картельного соглашения [251] .

В другом деле было признано, что одновременная отмена действия дисконтных карт в некоторых магазинах конкурентов является картельным соглашением, которое приводит к установлению или поддержанию скидок.

Использование единого справочного центра по вопросам отмены дисконтных карт является подтверждением заключения картельного соглашения [252] .

Суды приходят к правильному выводу, что антимонопольный орган должен доказать, что причиной действий сторон являлись именно их соглашения. Простая последовательность действий хозяйствующих субъектов во времени не должна восприниматься как причинная связь.

Вследствие того недопустимо доказывать наличие соглашения только путем анализа действий сторон (с учетом того, что стороны могли беспрепятственно и без какого-либо соглашения получать информацию о хозяйственной деятельности друг друга) [253] .

В одном из дел судами во внимание была принята степень хозяйственной самостоятельности субъектов – участников предполагаемого соглашения и признано, что отсутствие у хозяйствующих субъектов достаточной рыночной самостоятельности делает невозможным заключение и исполнение антиконкурентных соглашений [254] .

При рассмотрении следующего дела суды пришли к выводу, что одновременное повышение цен несколькими хозяйствующими субъектами вследствие сокращения поставок от их общего оптового поставщика не свидетельствует о заключении горизонтального соглашения [255] .

7. Необходимым признаком соглашения является то, что оно ограничивает или может ограничить конкуренцию. При этом это верно применительно к любому соглашению. Другое дело, что в отношении ряда соглашений факт ограничения конкуренции следует доказать, тогда как в отношении соглашений, запрещенных per se (картели) законодателем, установлена неопровержимая презумпция ограничения таким соглашением конкуренции. Следовательно, в последнем случае доказывать факт ограничения или возможности ограничения конкуренции не нужно.

8. Соглашение будет являться ограничивающим конкуренцию, если его заключение привело или могло привести к последствиям, указанным в п. 17 ст. 4 Закона.

9. Пункт 17 ст. 4 Закона определяет признаки ограничения конкуренции. Признаками ограничения конкуренции являются:

а) любые обстоятельства, создающие возможность для хозяйствующего субъекта или нескольких хозяйствующих субъектов в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товара на товарном рынке. Примеры таких обстоятельств содержатся в п. 17 ст. 4. Анализ этой группы признаков приводит к выводу о том, что применение комментируемой статьи не может быть механическим. Имеется в виду, что не всегда, когда имеет место сокращение числа хозяйствующих субъектов, не входящих в одну группу лиц на товарном рынке, конкуренция будет ограничена. Для такого вывода нужно будет доказать, что в результате такого сокращения для иных субъектов была создана возможность влиять на условиях обращения товара в одностороннем порядке. Такое понимание приводит к тому, что антимонопольный орган, решая вопрос об ограничении конкуренции, должен анализировать рынок, чтобы установить последствия для рынка того или иного действия или соглашения, которое формально приводит к последствиям, перечисленным в п. 17 ст. 4 Закона;

б) установление органами государственной власти, органами местного самоуправления, организациями, участвующими в предоставлении государственных или муниципальных услуг, при участии в предоставлении таких услуг требований к товарам или к хозяйствующим субъектам, не предусмотренных законодательством РФ. Нетрудно заметить существенную разницу в подходе к признакам ограничения конкуренции, описанным в п. а) и б). Если в первом случае законодатель требует при решении вопроса о наличии признаков ограничения конкуренции выяснять вопрос о возможности отдельных лиц влиять на рынок (материальный подход), то во втором случае он считает возможным ограничиться лишь действиями, которые совершают указанные выше субъекты (формальный подход). Иными словами, применительно к признакам ограничения конкуренции, указанным в п. б), законодатель не требует выяснять влияние этих действий на рынок. Достаточно лишь установить факт совершения данных действий и конкуренция будет считаться ограниченной. Такой подход законодателя следует признать оправданным, поскольку едва ли при современном состоянии оказания государственных или муниципальных услуг стоит выявлять влияние этого процесса на конкуренцию. О том, стоит ли антимонопольному органу заниматься контролем процесса оказания государственных или муниципальных услуг, если вопрос о влиянии этого процесса на рынок не важен, мы здесь говорить не будем.

10. Стоит высказаться также по вопросу о соотношении признаков ограничения конкуренции и последствий действий, указанных в ч. 1 ст. 10 Закона, или соглашений, указанных в ч. 4 ст. 11 Закона. Представляется, что эти последствия не являются признаками ограничения конкуренции сами по себе. Это лишь следствия действия или соглашения. Но антимонопольный орган должен доказать, что эти следствия действия или соглашения привели к ограничению конкуренции, т. е. что в результате этих действий или соглашений у одного или нескольких субъектов на рынке появилась возможность влиять на условия обращения товара в одностороннем порядке.