Девица, продолжая улыбаться, кивнула. Опустила на песок туфли, плавно вытянула вперёд левую руку, шевельнула пальцами, и на ладони появился небольшой, размером с яблоко, фиолетовый искрящийся шарик.

— Но… Ты же… — Адан, казалось, напрочь позабыл о том, что кроме них двоих на пляже есть кто-то ещё. Переместился к ней, одним шагом преодолел последние разделявшие сантиметры, с силой схватил за плечи, тряхнул. Каштановые длинные волосы взлетели в воздухе и мягкой волной опустились на обнажённые плечи. Роми только сейчас заметила, что кожа незнакомки отражает сиреневый свет Луны, одновременно впитывая его в себя, а внутри чётко просматривается уже знакомая энергия доа, похожая на Адана, но ещё больше — Миры, только в чистом виде, не смешанная с атради. — Почему, Ли?.. Зачем?

— Потом, хорошо? — перебила она, кивком напоминая, что они не одни. В голосе, несмотря на вопросительную интонацию, послышались твёрдые, властные нотки. Так говорят те, кто привык приказывать, а не просить об одолжении. — Ты нас познакомишь наконец?

Адан какое-то время молчал, не шевелясь. Затем отступил назад, опустил руки.

— Ромиль, Алэй, — он резко обернулся к Роми. Бросил быстрый взгляд на Алэя, снова посмотрел на неё. — Это та самая Таль…

— Та самая и всё? Нет, ты неповторим… Ллэр представил бы меня лучше, — девица насмешливо фыркнула. Подкинула светящий шарик на ладони, перевела заинтересованный взгляд на Алэя, задумалась. Затем явно приняла какое-то решение и уверенно шагнула вперёд, приветливо кивая Роми. — Искренне рада нашему знакомству. Прости, что Ади выдернул к нам. Мужчины-доа… Всегда непосредственны и эгоистичны, как дети, — она небрежно повела плечом. — Но ты ещё можешь попробовать вернуться, хотя не советую.

Роми не собиралась никуда возвращаться. Теперь тем более. Тревога крепла, мысли разбегались. И причиной было вовсе не прогрессирующее количество доа на квадратный метр.

На миг в душе вспыхнуло то же чувство, когда она впервые прикоснулась к Адану. Враг. Защищаться. Потом поняла, что и близко не стоит. Адан никогда не был врагом. Не мог им быть, потому что доа и атради никогда не враждовали. Содружество не прививало им эту мысль. Незачем.

У возникшего в Плеши чувства была другая природа. Роми теперь знала, особые, только внешне такие же, как остальные народы, населяющие миры Вселенных, доа обладали способностью узнавать соплеменников в толпе, даже не видя глазами, безошибочно выходить друг на друга. Возможно, сознание Адана, его спящее знание истиной природы попыталось подать знак, вторгнуться в заблокированный участок памяти Роми. Пробилось, а пустота, на которую там наткнулось, отреагировала неожиданным образом, послав сигнал «враг».

С Таль не было нужды ни в каких ощущениях или сигналах, чтобы ощутить исходящую от неё опасность. И хотя Роми признавала, что может вновь ошибаться, что Таль — не враг им всем, убираться обратно на Тмиор не торопилась.

— Я тоже рада нашему знакомству. Очень много о тебе слышала, — улыбнулась Роми. — Адан, объяснишь?

— Я? — Пару секунд он переводил взгляд с неё на Таль и обратно. Внимательно, пристально разглядывал, словно сканировал. Или сравнивал. Потом вдруг злорадно улыбнулся, с силой привлёк Таль к себе, обхватив за талию. — Нет уж. Пусть он, — кивнул на Алэя, — тебе объясняет. У него хорошо получается. А мы с Ли прогуляемся… Нам…

— Я сама могу всё объяснить, — перебила Таль с улыбкой. — Гораздо лучше, чем Ади, поверь. Что именно тебя интересует?

— Адан, ты… я… — Роми на мгновение нахмурилась и почувствовала себя круглой дурой. Ревнует? Она соврала бы самой себе, если бы сказала, что не думала о том, что произошло на скале и в море. Почти произошло. Что забыла его слова, что не вспоминает… Она соврала бы, если бы сказала — что всё это имеет прежнее значение. Но оглянуться на Алэя почему-то оказалось невероятно тяжело. А он в этот самый миг как раз наклонился, выуживая что-то из воды, и через секунду послышались шлепки плоского камешка по воде. — И что же ты можешь объяснить?

Ещё одна доа и снова из Актариона, который когда-то приложил руку к наказанию Эннеры… Как и почему — не имело значения. Той, кто изменил Миру, не составило бы труда провернуть опыт и над собой. Улучшенный, исправленный и дополненный эксперимент.

— Могу или должна? — Улыбка с лица Таль не исчезла, просто стала другой — холодной и жёсткой. Точно так же изменился взгляд тёмно-синих глаз. В них теперь не было ни капли вежливого дружелюбия, только высокомерие и голый расчёт, будто Таль мысленно прикидывала, какую пользу может извлечь из ситуации. И, кажется, совершенно этого не скрывала, как и не ждала ответа на свой вопрос. — В принципе, я в отличие от тебя могу объяснить всё. Если захочу.

Роми пожалела, что так мало расспрашивала Ллэра о том, чем он занимается с ней, о деталях того, что ищет, что не углублялась в его план. Что раньше лишь злилась, обвиняла и предрекала, что ничего не выйдет. А если и выйдет, то совсем не то, что задумывал. Как в тот раз, что оказался последней каплей для Алэя. Чем-то, с чем он никак не мог или не желал справиться.

Роми же перестала злиться на Ллэра. Понимание этого в какой-то момент шокировало, а потом… теперь у них не оставалось времени на личную неприязнь. Слишком много всего свалилось. Они виделись всего несколько раз, каждый — почти мимоходом. В последнюю встречу она рассказала ему об Актарионе. Почему он не предупредил, что Таль пошла дальше?

— Если я найду, что предложить тебе взамен? — спросила Роми, возможно резче, чем стоило и чем имела право.

Таль усмехнулась.

— У тебя теперь ничего нет, что могло бы меня заинтересовать. Кроме Ади, — небрежным кивком указала на Адана, застывшего, словно изваяние, повелительным жестом остановила, когда он собрался вмешаться. — Ты просила объяснить. Передумала?

Роми вскинула брови, едва заметно улыбнулась.

— Мы, видимо, друг друга недопоняли. Я сюда не по своей воле пришла, и вопрос мой касался именно этого.