— Нашим критериям? — Таль равнодушно качнула головой. — Содружества давно нет, Роми. Я не имею к нему никакого отношения. Прошло много тысяч лет, — она холодно улыбнулась. — Понимаю, тебе трудно осознать. Для тебя всё началось ещё тогда и никак не закончится. Могло бы закончиться сегодня, если бы не глупая ревность Ади…

— Ли, ты пыталась найти Ллэра, чтобы предупредить? — оборвал Адан, не давая Роми разразиться новой тирадой. Шагнул вперёд, развернул Таль лицом к себе: — Не смогла и пришла сюда, потому что знала, что будет, да?

— Откуда, по-твоему, я могла знать?

— Оттуда же, откуда знаешь всё это!

— Я знаю, потому что мой отец был доа! — она легко высвободилась, хотя Адан держал её крепко. Наклонилась, подхватила туфли с песка. — Я буду тебя ждать, где всегда. Нам надо поговорить… Кое-что решить, Ади. И лучше наедине. Согласен?

Тот лишь неопределённо мотнул головой. И прежде, чем до Роми по-настоящему дошло, что только что заявила Таль, прежде чем успела снова раскрыть рот, новоиспеченная доа уже исчезла.

— Чёрт бы тебя побрал, Ли… — сквозь зубы пробормотал Адан. Рухнул на песок спиной к ним, наклонился, обхватывая согнутые колени.

Чёрт бы её побрал, согласилась Роми. Чёрт бы побрал слова, что задели за живое, воспоминания, от которых болела голова, страх, что лишал способности здраво мыслить, эмоции, что заставляли чувствовать себя снова девчонкой, за которую все решила упрямая мать, а потом бросила расхлёбывать. Для неё всё действительно так и не закончилось, и опыт прожитой вечности сходил на «нет», затмеваемый растерянностью.

Роми легонько стиснула ладонь Алэя. Ощутив ответное пожатие, невесело улыбнулась, чувствуя, как растворяется злость и появляется усталость. Захотелось точно так же сбежать, только не ждать, чтобы решать, а наоборот — всё забыть, или хотя бы, как Адан, упасть на песок. А потом уткнуться носом в колени и разревется, как ребенок.

— Тмиора больше нет, — очень тихо сказала она. — Или очень скоро не станет. Как когда-то не стало Тайко… Был бы здесь сейчас Ллэр, он бы цинично пошутил, что одной проблемой меньше.

— Иногда ты о нём думаешь хуже, чем я, — чуть слышно усмехнулся Алэй.

— Но с ним всё в порядке?

— Он не на Тмиоре. В этом я уверен.

Роми кивнула. Большего он и не мог знать, хотя в любой момент был в состоянии отыскать Ллэра, где бы тот ни находился, и сколько бы ни прошло времени с последней встречи. Уникальная, единственная в своем роде связь атради…

Она выпустила руку Алэя, приблизилась к Адану, не спеша опустилась на песок в стороне. Хотела что-то спросить, но вместо этого сказала:

— Привет… — и почему-то почувствовала себя ужасно.

Он не ответил. Она помолчала.

— Ты тоже считаешь, что мы должны были умереть от чувства вины в качестве расплаты за самоуверенность?

На этот раз Адан ответил, хотя не сразу.

— Я считаю, что я — идиот, потому что… — он осёкся. Поднял голову, встретился с Роми глазами. Взгляд изменился. Вместо тотальной растерянности — лед отчуждения, словно за долю секунды между ними появилась невидимая, но очень прочная стена. Не та, что превращала их в смертельных врагов, но та, что не позволяла оставаться друзьями. Адан выпрямился, горько усмехнулся. — Нет, я не считаю, что ты должна была умереть. На твоём месте я бы не торопился прыгать в пекло, а постарался выжить. Ты сделала свой выбор, — и тише добавил: — Это не делает тебя лучше в моих глазах. И хуже тоже. Ты такая, какая есть. И ты не виновата.

— Я такая, какая есть… — повторила она, оглянулась на Алэя. Тот не спешил подходить к ним, но не отворачивался. Роми не рассказывала ему о том, что почти произошло здесь, в Бэаре, на скале. Но не потому, что хотела скрыть или сожалела. Просто так вышло. А теперь она никак не могла понять, насколько это имело значение для неё, и будет — для Алэя. Снова глянула на Адана, всё-таки сказала: — Прости…

— За что конкретно ты просишь прощение? За то, что было, или наоборот — чего не было и уже не будет? Или так… на всякий случай? — ухмыльнулся он.

— За то, в чём, ты говоришь, я не виновата, но что всё равно причиняет… боль, — она попыталась улыбнуться. — Мы все идиоты.

Адан поднялся, медленно расправил широкие штанины, стряхнул песок. Так же медленно выпрямился, огляделся. Несколько секунд пристально разглядывал Сферу, потом переместился к Алэю.

— Я не очень понимаю, что должен сейчас делать. Если всё правильно уяснил, вы только что остались без своего мира… И наш с тобой недавний разговор утратил условное наклонение, — спокойно, по-деловому, может слегка сдержанно, но без злости произнес Адан.