– А мне хотелось бы знать наверняка, здесь ли Жнец! – Я поднялся с земли и принялся отряхивать с куртки снег. – Не хотелось бы туда наугад вламываться.

– Жнец там, – уверенно заявил Ричард.

– Откуда знаешь? – насторожился сотник.

– Я его чувствую. Он там.

– А больше ты ничего не чувствуешь?

– Высший в казарме. Второй этаж, угловая комната. Если от нас – левая, ближняя. Но он связан со стариком и как только умрет, Жнец немедленно об этом узнает.

– Неприятно, но не смертельно, – легонько стукнул кулаком в ствол сосны Густав Сирлин. – Придется все делать быстро.

– Это еще не самое неприятное известие, – грустно усмехнулся капитан. – Вы видели, что творится за оградой? Бесы разгуливают на свободе в своем истинном обличье!

– Мне они не страшны! – усмехнулся сотник. – Вам обоим, сдается мне, тоже.

– Так и есть, – кивнул Ричард Йорк. – Вот только они моментально почуют тьму в наконечниках и святую мощь в рукояти серпа Себастьяна. Как только стрелы или серп окажутся за оградой, Жнец непременно об этом узнает.

– Приплыли, – вздохнул я. – Без наконечников нам ничего не светит, если возьмем их с собой, нас порубят на куски, прежде чем мы успеем что-либо предпринять. А рванем к Жнецу, так в спину ударит Высший. Просто замечательно!

– С одним Высшим я разберусь. – Густав вновь шибанул по сосне. На этот раз куда сильнее, и с ее веток на нас посыпался легкий снежок.

– Каким образом, хотелось бы мне знать? – отнесся я скептически к заявлению сотника. Стал бы он бегать от еретиков, обладай подобной силой?

– Та стрела, – стиснул левый кулак Густав Сирлин. – Ее проклятие до сих пор во мне. Но в этом случае я рассчитываю на один из оставшихся наконечников.

– Договорились, – после недолгих раздумий решился я.

– Выходит, к Жнецу нам придется идти только втроем, – задумался Ричард.

– Впятером, – поправил его я. – Эдварда от бесов защитят татуировки, а Ловкач принесет серп. Фаланга Святого Огюста не даст приблизиться нечистым. Остальные займутся караульными.

– Серп могу принести и я, – предложил капитан.

– Да ну? Уверен?

Выглядел господин Йорк ничуть не лучше лежалого покойника – осунувшийся, бледный, с растрепанными лохмами седых волос. Держался он лишь на вытягиваемой из меня потусторонней силе, и если святая мощь развеет поддерживавшую в нем жизнь скверну…

– Да, не подумал, – развел руками Ричард и отвел взгляд.

– А тот парень… как его? Пьер? – предложил Густав. – Он показался мне смышленым. Не хочешь взять с собой его?

– Пьер поможет справиться с караульными. А вот от Якоба в схватке толку будет немного.

– Ладно, выдвигаемся, – махнул рукой Густав. – Йорк, остаешься за главного. Выступаете по нашему сигналу, атакуете караульных. После передаешь руководство Вадеру и догоняешь нас.

– Эдварда и Якоба обязательно тащи с собой, – напомнил я. – И болт с проклятым наконечником не забудь. Пригодится.

– Хорошо.

Хорошо?! Какое к бесам – хорошо?! Меня аж колотит всего от ужаса, а он – хорошо!

Вот ведь…

Перебираться через ограду решили в сотне шагов от казармы. Подождали, пока скроется в доме сделавший полный круг патруль, подтащили к частоколу срубленную сосенку и, взобравшись по ней, спрыгнули во двор.

– Бегом! – поторопил меня выбравшийся из сугроба на тропинку Густав Сирлин.

– Стой, – тяжело дыша, попросил я. Скверна окружила со всех сторон и обожгла кожу ледяными уколами, но волосы зашевелились на затылке вовсе не из-за этого. Нет, причиной тому стало чье-то потустороннее присутствие. – Чувствуешь?

– Да! – Темный сотник резко подался в сторону, и соткавшаяся из небытия призрачная фигура замерла на месте в тщетной попытке дотянуться до наших душ. – Беги!

Я обогнул явившегося из Пустоты беса и метнулся за Густавом. Едва различимый силуэт нечистого поплыл было следом, но вскоре отстал и исчез в клубившемся над землей мареве. Сотник тем временем подскочил к воротам и убрал запиравший их брус. Потом указал на дверь пристроенной к казарме будки и зашептал мне на ухо:

– Через сторожку можно попасть в дом.

– Сколько там караульных?

Я осторожно подобрался к окну, но стекло оказалось полностью затянуто изморозью. Не видать ничего.

– Двое или трое. Больше – вряд ли.

– А не заперто?

Я вытащил нож и встал сбоку от двери.

– Заперто, конечно. Но какие варианты? – усмехнулся Густав, стянул перчатку и закрыл глаза. Несколько мгновений он так и простоял, приложив ладонь к косяку, потом открыл глаза и тяжело вздохнул: – Охранников трое. Один спит, двое сидят за столом. Мой дальний, твой ближний.