Отключить фонарь догадался лишь сейчас. Затем погас фонарь предателя. В полной темноте они продолжали опускаться всё глубже и глубже.

У самого дна вспомнил о торпедном катере и поспешил туда. Там можно укрыться и, зарядив арбалет, устроить подводную охоту на иуду.

Подойдя к палубе заваленного на бок катера, он увидел открытый люк, которого в прошлый раз не заметил. Нырнул внутрь, включил фонарь и, проплыв вдоль крутого трапа, очутился в узком коридоре. Удобное место для засады.

Промелькнула мысль, что внутри могут быть неразложившиеся трупы, но, к счастью там никого не было – наверное, команда успела покинуть катер перед тем, как тот затонул.

Натянул резиновый жгут, зарядил гарпун и, развернувшись к лестнице, выключил фонарь да принялся ждать. Минуту спустя ощутил, как дайвер шлёпнул ластами по палубе. Роман на мгновение сверкнул фонарём, привлекая того. Лучше уж встретиться сразу лицом к лицу.

Уловка сработала, Гоша полез в люк, не включая света. Навигатор вскинул оружие и ждал, когда гость хоть чем-нибудь проявит себя. В такой кромешной тьме доверяться зрению бессмысленно, а звуки в воде были искажены, и ориентироваться по ним тоже не стоило. Если промахнёшься, то пока перезарядишь, тебя могут несколько раз продырявить.

Тогда Роман решился включить фонарь. Для преследователя это было неожиданностью – он растерялся и не успел направить на навигатора своё оружие. Роман выстрелил. Широкий трезубец гарпуна отсек Гошину кисть, которой он держал парализатор. Пальцы продолжали сжимать рукоять шокера, тот стал медленно падать на железный пол. Клубы крови расползались в воде, как в замедленном кино.

Навигатор бросил фонарь и стал перезаряжать, но его противник вышел из ступора. Он подхватил отрубленную кисть с шокером другой рукой и направил оружие на Романа. Выстрелили они одновременно. Гарпун вонзился в грудь предателя, сильный удар в плечо отбросил навигатора к стене и тело пронзило электрическим разрядом.

На мгновение он потерял сознание, а когда очнулся, то увидел, что его тело висело в воде в полуметре от пола. Здесь, на глубине ста семидесяти метров, в бескислородной зоне потеря сознания ни к чему, кроме смерти, не приведёт. Тут нет друзей и врачей, мёртвая вода вокруг. Да и друзья-дайверы, будь они рядом, тоже возиться не стали бы. Добили бы из сострадания.

Правая половина тела была заморожена, нога и рука словно деревянные. Повезло ещё, что в правое плечо попал, а не в левое, сердце бы уже остановилось.

Парализованному, ему не подняться на поверхность, а действие шокера продлится еще несколько часов. Запаса кислорода в баллонах не хватит, чтобы дождаться.

Хотя был еще один вариант, можно попытаться оживить свое тело. Ведь клин клином вышибают. В любом случае терять нечего. Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее. Здоровой рукой он полез в подсумок и аккуратно вынул коралл. Времени прошло всего ничего, и тот не должен разрядиться. Сжав зубы, поднес его к парализованной ноге и ткнул в бедро, пробив острыми краями коралла прорезиненную ткань. Блеснула искра разряда. Поначалу ничего не почувствовал, но вскоре ощутил сильный удар электрического тока, второй раз за несколько минут. Тело подбросило едва не под потолок и сознание снова помутилось.

Когда открыл глаза, к своей радости понял, что нога дико болела, к ней вернулась чувствительность. Вскоре заболело правое плечо и закололо в пальцах руки. Спустя несколько минут он уже мог начать подъем.

Гоша с торчащим из груди гарпуном походил на пришпиленную к картонке бабочку. Он сидел, прислонившись спиной к переборке, и держал левой рукой отрубленную кисть, которая продолжала сжимать шокер мёртвой хваткой. Безжизненные и слепые глаза его были открыты. Теперь он тут хоть сотню лет пробудет, ничего ему не сделается. Он законсервирован аноксической зоной.

Так вот кто их сдавал одного за другим, заподозрил навигатор, пробираясь мимо предателя. А грешили на Стефана. Хотя, может быть, они работали в паре, и скупщик тоже был предателем.

Выбравшись на палубу, навигатор оттолкнулся от металлического пола и стал подниматься. Сейчас не было нужды делать декомпрессионные остановки и тянуть время. Силы покидали его, и уже у самой поверхности он опять потерял сознание. И будто сквозь сон почувствовал, как его вылавливают рыбаки (или матросы рабнадзоровского корвета?).

В отключке он пробыл недолго. Открыл глаза и увидел Ивана. Тот что-то говорил, но Роман не разбирал слов. Громадный северянин Сава, отодвинув Крюка, легко поднял дайвера. Сдёрнул с лица маску, вытащил загубник изо рта.

– Ну што, болезный, жив? Я уж думал, отлетался ясный сокол. Дрюня, не стой столбом, принеси ром!

– Сейчас принесу!

В голове шумело, к горлу подступала тошнота. Рука слабо ныла, а нога горела огнём. Сава посадил товарища, прислонив спиной к борту. Дайвер оперся о руку товарища и с трудом поднялся. Перегнулся через фальшборт и опорожнил желудок, покормил рыбок. Стало легче.