На протяжении долгих двух минут он сверлил партнёра взглядом, прежде чем заговорил:

– Я не буду ей приказывать, но не буду вам мешать, - голос его был глух и бесстрастен. – У тебя неделя, докажи ей и убеди меня в том, что тебе нужна она, а не её приданое.

Давид ликовал, он и не ожидал, что всё пройдёт настолько гладко. В том, что уже сегодня вечером гордая брюнетка будет есть из его рук, мужчина не сомневался. Первый этап плана за спиной, осталось самое простое. Для начала стоит заказать столик в одном элитном ресторанчике, где есть дивные уединённые кабинки, а уж что именно и как сказать, Миневич знал. И недели не минет, как он станет официальным женихом Аглаиды Ламбел, ну а там… Никто не вечен. Никто!

Гость покинул кабинет, а Алекс всё еще буравил тяжёлым взором дверь. Аглая будет счастлива, но для этoго ей надо быть как можно дальше от братьев. В тот миг мужчина еще не знал, кто скрывался за дверью кабинета, и чью тень,так напугавшую его, он увидел.

Тарас проводил партнёра отца испепеляющим взглядом, пока тот не покинул приёмную, удостоив молодого мужчину лишь кривоватой ухмылкой, раскованно попрощавшись с секретарём Алекса. Та сидела ни жива ни мертва, не зная, как предупредить начальниа, что его сын подслушивал разговор, а тот на неё гневно шикнул, чтобы не мешала. Таким злым рыжего балагура женщина не видела никогда. Она смекнула, что разговор касался сыновей мистера Ламбела, раз тот так резко изменился в лице. Она не препятствовала, когда Тарас открыл дверь в кабинет отца без стука,и вздрогнула,когда та громко захлопнулась.

– Ты решил глаиду выдать замуж за Миневича?
– сходу спросил Тарас своего отца, нависнув над столом, опираясь на него руками.

Алекс не ожидал той ярости, что исказила лицо сына.

– Ты как со мной разговариваешь? – грозно, не повышая голоса, поинтересовался Ламбел-старший, поднимаясь с кресла.

– А как с тобой говорить, отец! Ты в своём уме? Отдавать Аглаиду за этого старпёра? Он же ей в отцы годится! Совсем выжил из ума?!

– Ты подслушивал?! – возмутился Ламбел-старший.
– Да как ты посмел?

– Это к делу не относится, - отмахнулся от обвинения отца Тарас.
– А вот как ты пoсмел отдать нашу Иду Миневичу, я бы хотел послушать.

– Не смей разговаривать со мной в подобном тоне!
– яростно стукнув кулаком по столу, Алекс поражался неожиданному хамству своего отпрыска.
– Я не отдавал Миневичу глаиду! Я всего лишь сказал, что не буду ему мешать. глая сама решит – принимать его предложение или нет. И вы с Дмитрием мешать ей не будете! У неё своя голова на плечах!

– Вот как?! Сама? Да неужели?
– Тарас поостыл и, выпрямившись, сложил руки на груди.

– Да, сама!
– припечатал Алекс, выходя из себя.
– Я люблю глаиду и радею о её счаcтье. Ей скоро тридцать, пора подумать и о детях. Миневич не первый, кто просит у меня руки Аглаиды, но выбор всегда за ней!

Ламбел неожиданно для себя осознал, что оправдывается перед сыном, как будто струсил перед ним, показал свою неявную слабость. Близнецы больше не казались милыми шалопаями. Не было в них прежней безалаберности. Чувствовалась властная аура, пугающая и подчиняющая себе. Хороших наследников вырастил себе Алекс. Только такие и выживают среди акул бизнеса.

– Тарас, я не дурак и прекрасно понимаю, что Миневич стар. Очень стар, но зато богат и влиятелен. Понимаешь? Аглаиде пора подумать о семье. Я её ни к чему не принуждаю, просто даю сделать самостоятельный выбор. Так что не стоит на меня всех собак вешать. Поверь, Аглая умная девочка и сама для себя всё решит, нам же останется лишь принять её выбор.

– Выбор?
– усмехнулся Тарас, отступая от стола.

– Да, Тарас, выбор. Она имеет право выбирать, с кем хочет быть,кого любить и за когo выходить заму.

Алекс пытался намекнуть сыну на простые истины. Женщина не может любить двоих. В конце концов, она сделает выбор,и Алекс будет отстаивать его, даже если это будет Миневич.

Тарас, опустив голову, промолчал, рассматривая мыски начищенных ботинок.

– Отец, это прекрасно, что ты даёшь ей свободу выбора, - Алекс видел, как медленно поднимается рыжая голова. Ему не понравился тон,которым говорил с ним сын, не нравилось напряжение, царившее в кабинете. Интуиция подсказывала, что лучше ему остановить Тараса, пока он не произнёс того что собирался. Очень уж тяжёл и пронзителен был взгляд серых глаз.
– И я рад, что ты готов этот выбор принять.

Слова предупреждения? Бизнесмен сглотнул и нахмурился, не зная, что ответить. го сын, развернувшись на пятках, вышел в приёмную, плотно закрыв за собой дверь.

– Кого я вырастил?
– сипло спросил Ламбел-старший пустой кабинет,и ответила ему лишь тишина. Похоже, он еще пожалеет о том, что дал добро Миневичу. Этим опрометчивым шагом он ужесточил противостояние с близнецами. Но тем сильнее хотелось Алексу дать свободу выбора Аглаиде. Она умная, она сама всё решит, заберёт у него эту ответственность.