Сзади Райана стоит его черный Шевролет 1969 года, который прям выделяется на тусклой улице.

В руках у Райана были ключи от этой машины, которые он крутил на указательном пальце, еще больше нервируя меня.

В другой руке у него была черная кожаная куртка — его лучший друг.

— Ты не поедешь на трек? — интересуется он и изучает меня карими глазами.

— Я же сказала, что нет.

— Сначала злилась, что я занял твое место, а теперь просто так сдаешься? — спрашивает он и проводит рукой по своим черным волосам. Я скрещиваю руки на груди и хмурю брови.

— Ты поддался мне тогда, ну в тот раз, когда мы соревновались? — напрямую говорю я.

— С чего ты взяла?

— Хватит, Райан. Будешь отрицать, что это не так?

Он молчит и смотрит на меня, не отводя глаз.

— Так почему ты не едешь на трек? — переменяет он тему разговора.

— Если я скажу тебе, ты отстанешь от меня?

— Возможно, — признается он.

— У меня нет машины, я больше не участвую в треке, доволен? — быстро говорю я и разворачиваюсь, чтобы уйти, но он ловит меня за запястье прежде, чем я ухожу, как сегодня в школе.

Я пытаюсь вырвать руку, но хватка слишком сильна.

— Что случилось? — серьезно спрашивает он.

— Твоя бывшая-нынешняя, я не знаю, как ее назвать, короче, твоя психопатка раздолбала мне мой автомобиль, поэтому я вне игры! А теперь отпусти меня! — приказываю я и смотрю на него таким злостным взглядом, который только есть у меня в арсенале.

Потом все происходит так быстро, что я даже не могу ничего сделать, он притягивает меня к себе, мои руки врезаются ему в грудь, а потом он просто целует меня, я чувствую его горячие губы на своих губах. Поцелуй длится всего пару секунд, но этого достаточно, чтобы прийти в себя.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

— Что ты делаешь?! — кричу я и с легкостью вырываюсь из его хватки. Я тяжело дышу.

— Проверяю одну теорию, — спокойно говорит он с ухмылкой на лице.

— Еще раз так сделаешь и я за себя не отвечаю! — чуть ли не кричу я.

Я отхожу на пару шагов от него, а Райан тем временем смеется.

— Знаешь, все девушки так говорят, а потом просят еще и еще, пока…

— Прекрати! — говорю я и разворачиваюсь, чтобы уйти, — И не приезжай больше сюда никогда.

— Это из-за Джин? — серьезно спрашивает он.

— Не только, — говорю я и закрываю за собой дверь, оставив его на улице.

Я слышу, как он заводит Шевролет и уезжает. Что это только, черт возьми, было? Райан поцеловал меня, вот что это было.

Мы с Уиллом решили, что лучше провести эту ночь на крыше школы, по крайне мере, на нее легче всего попасть.

— Скажи, если будешь себя плохо чувствовать, мы сразу же пойдем домой! — говорю я, и Уилл тяжело вздыхает.

— Прекрати, Микки, мне не пять лет.

Мы поднимаемся по пожарной лестнице и попадаем на крышу. Уилл помогает расстелить мне плед, достать бутерброды, а затем мы садимся.

На улице уже темно, я достаю из сумки настольный фонарик и включаю его.

— Знаешь, если бы мне год назад сказали, что я буду болеть этим, я бы по другому прожил свою жизнь, — признается Уилл.

Я беру его за руку и сжимаю его пальцы.

— Все будет хорошо.

— Хорошо? — удивляется Уилл, — На лечение нужны деньги, а папина фирма обанкротилась месяц назад, ты все еще считаешь, что все будет хорошо?

Я тяжело вздыхаю.

— Прости, — говорит Уилл, — Я не хотел срываться на тебе, просто столько всего навалилось.

— Я понимаю, давай представим, что все нормально, Уилл, хоть на эту ночь, просто представь, что это обычный день, из всех тех наших дней, что мы были вместе. Иногда это помогает, — признаюсь я, Уилл мотает головой в знак согласия.

Через пару минут напряжение между нами пропадает, и мы начинаем болтать, вспоминая наше детство.

— А помнишь, — вспоминает Уилл, — Как ты в седьмом классе закрыла в кабинете учительницу по английскому, а потом тебя водили к директору.

— Вообще-то, — я начинаю громко смеяться, вспоминая тот случай, — Закрыл ее ты, а повели к директору меня. Мама еще тогда запретила мне гулять, когда ей позвонил директор и рассказал обо всем.

— Да, — протянул Уилл, — А ты сбегала ко мне через окно своей комнаты.

— А помнишь, — вспоминаю я, — Когда ты принес котенка, который болел лишаем, как тогда на тебя твоя мама кричала!

Уилл хватается за живот и начинает громко смеяться.

У нас с ним было столько воспоминаний, что можно было писать целую книгу или даже снимать фильм. Я не хотела его терять…Я не хотела терять Уилла. Никогда.