— У меня нет машины, — говорю я и вздыхаю. Понимая, что никогда не смогу больше нигде участвовать, у меня не было денег даже для того, чтобы восстановить Ниссан, не говоря уже об Уилле, которому требовалась сумма раз в сто больше.

— Это тоже не проблема, у меня есть машины, любая, какая захочешь, главное скажи, что ты хочешь участвовать, — говорит Райан.

Я вспоминаю о том, как папа рассказывал мне, что он безумно хотел участвовать на гонке Де Леон, но у него не было подходящей машины, он сказал, что это рай для гонщика быть там и честь участвовать с другими достойными людьми.

Что, если это мой шанс? Единственный шанс заработать хорошую сумму денег?

Райан смотрит на меня в ожидании ответа. Я смотрю то на флаер, то на него, в голове путаются мысли, а внутри все начинает жечь от безысходности. Должна ли я довериться Райану, а у меня есть выбор?

— Я согласна, — наконец-то выдавливаю это из себя, Райан тем временем растягивается в улыбке, как будто я ему сказала что-то такое, что он так долго хотел услышать.

— Хорошо, заеду за тобой в десять вечера. Будь готова. — без колебаний говорит он, затем берет колбу и насыпает внутрь туда черный порошок.

— В десять? Сегодня? — удивляюсь я, понимая, какую ошибку совершила, но Уиллу нужна была моя помощь. Если я была в чем-то сильна, то почему не могу это использовать?

— А ты что думала, Микки, гонка через 72 часа, а до Сан-Франциска ехать, как минимум сутки, если ты, конечно, будешь меня подменять за рулем, не страшно со мной в одной машине? — протягивает он как мартовский кот.

— Еще раз скажешь что-то подобное, это вещь окажется на тебе, я не шучу, — говорю я и трясу колбу с голубой жидкостью. Райан вскидывает руки вверх, будто сдается, а затем на его лице снова появляется ухмылка.

— Ладно, просто будь готова в десять, — спокойно говорит он и начинает писать что-то в тетради.

Я тяжело вздыхаю и перемешиваю колбочки, руки немного трясутся, ведь только что, я согласилась на то, чего сама не знаю. Я совершенно не знаю Райана Ниллса.

Я прихожу домой, сердце бешено колотится, когда начинаю собирать вещи в свою серую небольшую дорожную сумку.

Собрав вещи в сумку, я сажусь на кровать и понимаю, что допустила ошибку, и вообще с чего я решила, что Райану Ниллсу можно доверять?

Я тут же распаковываю сумку и убираю вещи по местам, но вспоминаю Уилла, которому требовалась моя помощь. Как только в мыслях появлялся Уилл, идея ехать с Райаном не казалось мне сумасшедшей, и я снова собирала вещи в сумку, и так происходила пару раз, пока окончательно не решила, что выхода нет и мне нужно ехать.

Я переодеваюсь в чистую одежду. Надеваю на себе светлые джинсовые шорты и черную майку. Которая обтягивает мою тонкую талию. Затем расчесываю волосы и снова делаю высокий хвост.

Смотрю на свое отражение в зеркале, все-таки черты в моей внешности были папины. У меня были зеленые глаза, как у отца, губы такие же тонкие, даже цвет волос у нас с ним был идентичен. Я часто замечала, что некоторые телодвижения или даже фразы в моем разговоре достались у меня от отца. Прошло десять лет, но я все равно помню папу, помню, как он взял меня один раз на трек, помню, как рассказывал как почистить карбюратор, и да, мне было всего шесть лет.

Наверное, папа хотел сына, но родилась я.

Я включаю на своем стареньком плеере Nelly — Just A Dream, втыкаю в уши наушники и откидываюсь на кровать.

Уилл был моим лучшим другом, да, он признался в том, что любит меня, но мне хотелось сначала разобраться с его болезнью, а потом думать над тем, что между нами стало.

Я вспоминаю тот вечер на баскетбольной площадке, когда он признался мне, что любит меня, а тот танец и поцелуй на крыше? Я все это помню в мельчайших подробностях, но боюсь признаться, что Уилл мне не безразличен. Я боюсь осознать, что это просто привязанность или что-то большее, когда дружишь с человеком так долго, то уже становишься частью его жизни, частью его самого.

Я не хотела даже и секунды представить, какова будет моя жизнь, если в ней не будет Уилла.

Нет, все будет хорошо. Глаза снова начало жечь, а к горлу подступил большой ком, нет, я не хочу больше плакать. Слезы никогда не помогали. Я встаю с кровати, смотрю на часы, которые показывают 9:35 p.m

Райан скоро должен подъехать, я беру свою серую сумку и выхожу из комнаты.

Мама уже вернулась со смены, она сидела на диване, но заметив меня и мою сумку тут же встала.

— Микаэлла, — настороженно произнесла мама.