Сегодня вечером, как шепнул один из медиков, меня выпишут, и я с нетерпением ожидал этого момента.

— Что, герой, проснулся! — в палату, прихрамывая, вошёл Мамедов. Его лицо бледное, вместо руки культя, но взгляд бодрый и полон энергии.

Я вскочил со своего места и кинулся к лейтенанту, которого думал, уже и нет в живых. Во время боя некогда смотреть, следить за всеми, но то, что лейтенант упал, сражённый выстрелом, я точно помнил. На глазах почему-то навернулись слёзы.

— Стой, успокойся — свалишь! Давай присядем. Меня только выпустили из палаты, и решил зайти к тебе, — улыбаясь, сказал лейтенант.

Мы присели, но я до сих пор не мог поверить, что мы выжили в той мясорубке, в какую попали.

— К тебе из пятого отдела приходили? — чуть погодя, обменявшись дежурными фразами, вдруг сменил тему разговора Мамедов.

— Приходили. Спрашивали, задавали вопросы, всё что знал, я ответил.

— Правильно. Тут скрывать нечего. Сейчас, как мне шепнул мой знакомый, идёт служебная проверка действий личного состава во время атаки на базу. Генерал Джавангара, как, наверно, слышал — погиб. Но всё-таки станции повезло — выстояли. Теперь жди заслуженную награду!

— Господин, лейтенант. А как же вы? — посмотрел на Мамедова, взглядом указывая на отсутствующую руку.

— Руку заменят на бионический протез, сейчас его изготавливают. Так что, возможно, и я вернусь в строй…

— Курсант Кенгирский! — в палату вошёл военврач, и я непроизвольно вскочил с места, — собирайтесь, — он протянул инфоноситель, — шаттл отходит с пятой палубы. Вы совершенно здоровы, признаны годным к дальнейшему несению службы, можете возвращаться в подразделение, — буднично сообщил медик, и, вместе с лейтенантом, вышел из палаты, оставив меня одного.

Планета Нито

— Выпуск! Равняйсь, смирно! — стоя в строю, мысленно оглядывался назад. Прошло полгода с памятного нападения на Академию. Горечь потери знакомых постепенно улеглась, смирившись с неизбежностью. Меня, и ещё десятка два курсантов и офицеров, наградили. Перед строем вручили пурпурную звезду Альянса третьей степени, но без помпезности и шика. Трагедию никто не захотел выставлять напоказ.

Вести с «фронтов» не радовали, программу обучения сократили до предела, оставив только основы военных дисциплин, что меня несколько огорчало. Благодаря моим «благодетелям», которые привели в эту Галактику, я обладал знаниями в расширенном варианте. Когда данный факт вскрылся, меня, невзирая на молчаливое сопротивление, перевели сразу на выпускной курс. И сейчас я в строю выпускников, которым буквально завтра утром предстоит направиться в действующую часть.

— Выпуск! Поздравляю вас с окончанием учебного заведения и присвоением звания лейтенант!

В ответ раздалось восклицательное междометие, употребляемое в качестве торжествующего восклицания.

— Выпуск! Вольно! Разойдись!…

— Везёт тебе, Павел, — подошёл Горис, — не прошло и года, как лейтенанта получил, в часть направляешься, а нам, ещё минимум полгода, тут сидеть.

— Зря радуешься, — ответил, подошедший Сергей, — он на войну идёт, а сам знаешь, что сейчас там творится.

Друзья, с которыми за последнее время сблизился, стояли молча. Их можно понять. В свои неполные двадцать лет они, считай, и жизни не видели. Юношеский максимализм, геройство. Хотя, надо отдать должное, если бы они не сориентировались, не заблокировались в помещении поста, не включили аппаратуру глушения, постановки помех частот скафандров противника, не подали сигнал бедствия, то и всем остальным тяжко пришлось. Не дождались бы помощи и все погибли. И сейчас они стоят рядом, Горис смотрит с нескрываемой завистью, глядя на погоны, на которых красуются лейтенантские знаки, а Сергей с сочувствием, понимая, что, возможно, больше не увидимся.

Долгих проводов не люблю. Посидели с друзьями, новыми сокурсниками в столовой, поговорили. Обсудили, кому в какую часть пришло назначение, и разошлись. Спать не хотелось. Уселся на лавочке возле входа в расположение, смотря, как туда-сюда снуют курсанты. Сегодня знаменательный день — первый выпуск курса во время войны, и хоть неофициально, но отбой отменили. Кому-то необходимо собрать вещи, кому-то попрощаться, а я так и сидел, смотря на проходивших мимо людей.

— Тебя куда назначили? — вздрогнул от знакомого голоса. Обернулся, и увидел Лину, которая стояла, переминаясь с ноги на ногу, не решаясь присесть рядом.

— Привет, Лина, — ответил, улыбнувшись. Женскую половину первого курса перебазировали на планету задолго до нападения. А с выходом из госпиталя, я, считай, и не виделся ни с ней, ни с остальными первокурсницами, остатки которых раскидали в разные подразделения, а меня сразу в выпускной курс, — бойцом в третий батальон первой армии космодесанта, — ответил, уступая место молодой девушке.

— Бойцом? Ты же лейтенант?!

— В третьем батальоне все офицеры, по крайней мере, так было раньше — до войны.