— Положительная обратная связь, — сказала Тошико. — Возможно, у этого прибора предусмотрен некий ограничитель, сделанный в целях безопасности, чтобы предотвратить такую нестабильную ситуацию, но они просто недостаточно хорошо разобрались в устройстве, чтобы его активировать.

— В общем, — заключил Джек, — бушующие гормоны усугубились плохим пониманием инопланетного устройства. Если бы мне давали никель [27] каждый раз, когда это случается где-то здесь… — Он вздохнул. — Ладно. Когда Тошико завершит свои исследования и когда Тошико и Гвен сходят в тот магазин подержанных вещей поискать другие приборы, мы запишем всё это и сдадим в архив. Дело закрыто. Все хорошо сработали. Теперь, что касается другой проблемы – мёртвого долгоносика? Оуэн?

— Я закончил удалённое вскрытие на основе тщательного изучения фотографий, — сказал Оуэн, выпрямляясь. — Существо умерло от кровопотери – оно просто истекло кровью. Почти наверняка из-за ран на его лице и шее. Кто-то или что-то отгрызло у него куски плоти, как до, так и после его смерти. Что-то быстрое и сильное.

— Другая инопланетная форма жизни? — спросила Гвен. — Какая-то разновидность сверххищника [28] ?

— Не уверен, — ответил Оуэн. — Я сделал несколько слепков следов зубов на основе экстраполяции того, что видно на фотографиях. Вы ожидали, что это будет сверххищник, в первую очередь инопланетный, с большими, острыми зубами, которыми он мог бы разорвать плоть. То, что получил я, выглядит невероятно похожим на человеческие зубы. Малые резцы.

— Человеческие зубы? — Тошико была шокирована. — Ты хочешь сказать, что человек убил долгоносика голыми руками?

— Голыми зубами, — поправил Оуэн. — Похоже на то.

— Сомневаюсь, что кто-нибудь из нас мог бы в одиночку справиться с долгоносиком, — сказала Гвен. — Нужно искать банду, которая держала его, пока один из них пировал? Или он был ранен или болен?

— Я не думаю, что долгоносики болеют, — сказал Оуэн. — У них поразительная физиология. Они могут переварить всё, что угодно, а их иммунная система странным образом является расширением их пищеварительной системы на оставшуюся часть тела. Всё, что проникает под их плотную кожу – бактерии, вирусы, пули, ножи, дубинки – всё, что угодно – переваривается. Мгновенно.

— Что не даёт ответа на вопрос, — мрачно заметил Джек, — что убило и съело данного конкретного долгоносика? Если существует что-то более грубое и жестокое, даже если это человек – особенно если это человек – мы должны знать об этом. — Он повернулся к Тошико. — Когда мы нашли тело, ты сказала, что долгоносик, которого мы держим здесь, в Хабе, откуда-то знал, что один из его сородичей умер. Ты действительно считаешь, что это возможно?

Тошико пожала плечами.

— Мы с Оуэном были здесь прошлой ночью, и долгоносик в камере начал свистеть.

Это всё, что нам известно.

— Они никогда раньше не свистели, — сказал Джек. — Во всяком случае, я не слышал.

— Это было странно, — Оуэна передёрнуло. — Очень печально.

— Остерегайся приписывать инопланетянам человеческие чувства, — сказал Джек. — Это классическая ошибка. Они не думают так, как мы, они не чувствуют так, как мы, и не реагируют так, как мы. Трудно понять даже то, о чём думает кошка, не говоря уж о существах с других планет. Очеловечивай на свой страх и риск.

— Это должно стать нашим девизом, — заявил Оуэн. — Я сделаю несколько футболок.

— Это были беспокойные двадцать четыре часа, — продолжал Джек, как будто Оуэн ничего не сказал. — Насколько я вижу, мы покончили с инопланетным устройством, поэтому мы можем сосредоточиться на мёртвом долгоносике. Поскольку вскрытие закончено, у нас нет никакого очевидного плана действий, мы можем только следить за ситуацией и вмешаться, если нам покажется, что что-то происходит. Есть опасность, что тот, кто съел долгоносика, на этом не остановится. Сомневаюсь, что долгоносик достаточно хорош на вкус, чтобы заставить гурмана возвращаться к нему снова и снова. Кошмарный сценарий – если этому хищнику, кем бы он ни был, понравится вкус человеческой плоти, и он решит начать охотиться на людей в городе – не забывайте, их очень много. Так вот – я предлагаю вам всем немного отдохнуть перед тем, как у нас появится новая работа. Идите домой, ложитесь спать и готовьтесь к новой схватке.

— Доктор Скотус, к вам Рис Уильямс.

Рис улыбнулся тоненькой, как тростинка, секретарше, когда она жестом предложила ему войти в кабинет, размышляя, в какой части шкалы от приятной пухлости до патологического ожирения она мысленно поместила его. Она улыбнулась в ответ. Несомненно, это означало, что он зашёл не слишком далеко. По сравнению с другими людьми, которых она видела.

Она была хорошей рекламой для «Клиники Скотуса» – стройная и элегантная, с блестящими светлыми волосами. Рис мимоходом улыбнулся ей, и она ответила профессиональной улыбкой.

— Мистер Уильямс, — голос был глубоким и уверенным и казался очень доброжелательным. — Могу я предложить вам стакан воды? Боюсь, я никогда не предлагаю чай или кофе – токсины, которые они содержат, накапливаются в системе, блокируя нормальные питательные каналы и предотвращая расщепление жиров.

— Ладно, — сказал Рис, когда дверь за ним закрылась. Он задумался, что сказал бы доктор Скотус о восьми пинтах ирландского стаута «Murphy’s» [29] , и решил, что не хочет этого знать.