Особенно ярко проявляется этот «отдых» субъекта в условиях, когда он демонстрирует свою приверженность какой-то идеологической концепции. Он может демонстрировать себя демократом, фашистом, коммунистом, либералом и т.п. выстраивая свое поведение в рамках требований этой идеологической концепции. Но когда-то он игнорирует эти рамки и ведет себя так, как ему хочется в соответствии со своими собственными идеями-ценностями. При этом субъект знает, что совершает отступничество, которое необходимо сохранить в тайне, из-за страха перед возможностью быть уличенным, как минимум в непоследовательности, и желания оставить все совершаемое исключительно для себя. Оставаясь уверенным в том, что он никого не обманывает, никого не предает, а всего лишь «отдыхает» от идеологии.

Аммос Федорович. …Грешки грешкам – рознь. Я говорю всем открыто, что беру взятки? Борзыми щенками. Это совсем иное дело.

Н.Гоголь

Совсем другое дело, когда субъект устает от своей собственной идеологии. Оказывается, что даже от веры в истинность собственных идей-ценностей, от уверенности в том, что он сам их понял и принял к исполнению, субъект может уставать. И тогда он поступает вопреки им. Обычно это сопровождается возникшей мыслью о том, что все зря, жертвы, утрата друзей и близких, достигнутые результаты, карьера, ушедшее здоровье и т.п., все стало заложником его идей-ценностей, которые оказались всего лишь иллюзиями. И пусть эта мысль временна и ситуативна, пусть она ничем не обоснованна и скоро уйдет, субъект «срывается». Он, порой демонстративно, совершает поступки назло самому себе. Правда, такое случается довольно редко.

В этом срыве субъект находит разрядку накопившегося неудовлетворения, которое всегда сопровождает воплощение идей-ценностей. Это связано с тем, что ни одна идея не может быть воплощена так сказать в чистом виде. Ее воплощение обязательно связано со средствами и методами, которые в той или иной степени противоречат самой идеи. Этого субъект не знает до начала своих действий и уже не может избежать в процессе их реализации. А все утешения и оправдания бывают недостаточными. И тогда подобный негатив и неудовлетворенность самим накапливаются, требу от субъекта отдыха. Он не считает такие срывы предательством или изменой самому себе, а лишь слабостью и, может быть, грехом.

ТОЛЬКО

вот этот грех, постоянно напоминая о себе, вовсе не гарантирует невозможность его повторения. И тогда субъект задает себе вопрос – а может быть это и не …

16. … вина и не

грех?

– Это факт!

– Ну и что мне делать с этим фактом?!

– Ничего. Его надо просто запомнить. Когда-то он сам все сделает за Вас.

из разговора

Идеология субъекта основана на вере. Вере в то, что его идеи это его собственные идеи-ценности и в то, что они и есть истина.

Грех – вопреки истине. Вина –

вопреки правде.

П.Сэлфинг

Правда, понятие «греха» для большинства также обладает неким абстрактным смыслом. Впрочем, точно также весьма абстрактной выглядит и вина, которая, пусть и в весьма субъективным виде, входит в идеологию большинства. Но если грех воспринимается субъектом как нечто почти метафизическое, влекущее наказание и требующее искупления, то вина переживается куда проще. Она может быть объяснена и обоснована объективными обстоятельствами и оправдана, а поиск аргументов для оправдания ограничен лишь уровнем интеллекта самого субъекта.

Несмотря на все усилия, так называемого, прогресса, идея вины и идея греха продолжает входить в идеологию субъекта в качестве неразрывной составной части. Удивительно, что при всей негативности переживаний от осознания своей вины и греха, субъект все равно совершает поступки с ними связанные. Причем никакие идеологические концепции не освобождают идеологию субъекта от этих переживаний. Субъект обязательно будет ощущать, что готовится совершить что-то не то, неправильное, пусть все эти ощущения и подавляются мощными аргументами рациональности, пользы, желания, выгоды и т.п. Точно также он способен считать себя виновным, даже если найдет объективные оправдания совершенного. Чувство вины, точно также, как и понимание совершенного греха, заложено в его идеологии, пусть и проявляется у каждого по своему.

вера … означает: то, что я ищу, находится

не здесь, именно поэтому я верю в это.

С.Кьеркегор

Ища выход из противоречия между своим представлением о вине и грехе, с одной стороны, и соблазном рациональности, благополучия, выгоды и т.п., с другой стороны, субъект готов к «разумному» компромиссу. Он четко и однозначно выделяет вину, грех, наказание в отдельную часть своего существования, ту часть, которая присутствует, требует к себе так сказать уважение, но с которой можно договориться, купив или заслужив прощение, через нахождение объективных причин, совершение благих дел, искупления и т.п. Субъект вполне успешно убеждает себя в том, что подобная индульгенция вполне нейтрализует тот негатив, который формируется параллельно с совершаемыми действиями. Это позволяет ему действовать и чувствовать свою вину, будучи уверенным в возможном прощении.

Грех принципиально отличается от вины тем, что грех это все же идея, идеологическая установка-отношение субъекта к тому, что должно быть, но что может быть им нарушено или по собственной слабости или по обстоятельствам. И в случае такого нарушения, грех ощущается как вина, возникает то самое чувство вины, в которое как бы перетекает идея греха. Именно поэтому грех и вина неразрывно связаны с верой и верностью, когда вера в истину есть идея субъекта, а нарушение этой веры, действие разрушающее эту веру и против веры и есть грех, в то время как это же действие вызывает у субъекта чувство вины, так как оно противостоит его верности этой вере.