Парень выключил воду в душе, после чего на меня посыпались удары ногами. Я сжался, закрывая голову и поджав ноги, чтобы мне не попадали в живот. Через несколько секунд удары стихли.

– Сейчас мы проверим, как оно у тебя смоется из памяти, – произнес бывший противник по рингу, а затем достал член и начал обильно ссать на меня. К нему присоединились его товарищи. Я закрывался, как мог, но моча попадала на мое тело, как бы я ни старался закрыться. Плакал с закрытым ртом, скулил от наплыва эмоций, а они все не прекращали делать свое дело. Это меня окончательно сломило после случая с тренером. Я потерял всякое желание бороться. Теперь мне просто хотелось исчезнуть из этого мира навсегда, потому что я не видел в нем для себя ничего хорошего, за что стоило бы биться. Я был просто какой-то жалкой заготовкой человека, предназначенной для насилия и издевательств. Даже когда я пытался просто жить, все равно находились причины для агрессии окружающих. В мыслях, конечно, я всех ненавидел. Но ненавидел еще и самого себя, а не только окружающих меня людей, которые норовили таким образом самоутвердиться. Ведь это легко – за счет толстого парня. Мне было противно быть собой. Это растаптывало и без того униженного человека, который больше не хотел жить.

Ребята ушли, сказав напоследок убираться из секции и больше никогда не приходить, чтобы не было хуже. Собственно, желания возвращаться у меня не возникало совсем. Я встал, прихрамывая, обмылся, собрался с духом, быстро оделся и, опустив взгляд, выскочил из спортзала, будто за мной кто-то гнался.

Меня подташнивало. Хотелось спать и в который раз сорвать с себя испорченную кожу. В голове был лишь один запрос: безопасность. Я нигде ее не чувствовал, кроме как дома, и потому чуть ли не бежал в заданном направлении. Казалось, этот мир разочаровался во мне и решил истребить бесполезный элемент, подкидывая губительные события в надежде, что я сам себя уничтожу. Мне было страшно от мысли, что обо всем случившемся могут узнать окружающие и начать меня затравливать, как опущенного человека на зоне. Конечно, после всего надежды на что-то хорошее я уже не испытывал, был подавлен, но все же хотел сохранить то малое, что было в моей жизни. Возникло желание покинуть страну. Мне совсем не хотелось жить с такими людьми на одном и том же клочке земли. Я устал от ненависти и злобы...

По пути повстречались старые знакомые хулиганы. Они бежали в мою сторону и кричали «Стой, толстый, стой!», а я и не думал от них убегать. Просто остановился и стал ждать новой порции издевательств с избиениями, которые будто бы специально скомпоновались в моей жизни в бесконечную историю. Этот день был для меня уже потерян с самого начала. Как говорится, сгорел сарай, гори и хата. Пусть бьют. Я больше так не могу. Я устал.

– Ох, ты ж, е-мое! – произнес главный задира, подбежав ко мне. – Это же не мы тебя? Ведь нет? Слышишь? Нет же? Когда бы?

– Кто тебя так? – спросил его друг.

– Кто это сделал? – спросил еще один.

– На тренировке по боксу. Я в душевой отлил…

Я хотел рассказать дальше, но они меня перебили.

– Что? – сказал задира. – Они там больные, что ли?!

– Как тебя зовут? – спросил его друг.

– Саня, – ответил я.

– Данил, – сказал задира, пожав мою руку. Рукопожатие было крепким. Голубые глаза смотрели на меня уверенно и немного встревоженно.

– Артем, – пожал руку друг Данила.

– Колян, – пожал второй.

– Никто, кроме нас, не может трогать наших, – громко сказал Данил.

Они все, как по команде, начали куда-то звонить. Я смотрел на них и лишь догадывался о том, что происходит. Мне стало не по себе от того, что они могут узнать о том, что случилось в душевой. Я попробовал их отговорить, но они были непреклонны. Мне начало казаться, что дело было вовсе не во мне, а в поводе для драки между районами. Это напугало еще сильнее, потому что все открылось бы на два района и тогда моя жизнь точно была бы кончена навсегда. Оставалось лишь покинуть город. Или даже страну.

Мне нужно было что-то придумать: либо чтобы ничего не состоялось, либо чтобы все состоялось без какого-либо разговора и выяснения причин конфликта.

Через некоторое время мы пошли обратно в спортзал. Меня подбадривали: мол, не дадим в обиду и все будет хорошо, а я мялся в панике и не знал, как скрыть случившееся. Хотелось выть. Нет, я не был трусом, но это было уже слишком.

Недалеко от спортзала собралась толпа, человек тридцать разных возрастов. Данил всех скоординировал, и все двинулись в намеченное место. Я решил быть в центре событий и за всем проследить, чтобы, в случае чего, предупредить развитие ситуации и потом не гадать, что было сказано про меня. Для этого я вырвался в первый ряд. Дверь спортзала раскрылась. Парни тренировались, отрабатывая удары. Все тридцать человек с улицы начали быстро вливаться внутрь. Спортсмены застыли в удивлении. Их тренер хотел что-то сказать, но я решил начать драку, не дав ему произнести ни слова. Собрал всю злость, которая была до этого направлена на меня самого, и направил ее на своего противника по рингу, который издевался надо мной в душевой. Я бежал на него с криком, а он стоял и не понимал, что происходит. Тут же за мной послышались крики и топот остальных. Я с разгону врезался в парня, свалил его с ног, схватил за голову и начал ударять об пол. Противник стал сопротивляться. Поскольку бокс не был борьбой, то тесный контакт нас практически уравнивал. Опыта у меня не было в принципе, и потому он сумел перевалить меня на спину, несмотря на мой внушительный вес. Правда, ненадолго. Его настиг удар с разгону ногой по лицу. Он отлетел, схватившись за нос, после чего его стали запинывать. Поднимаясь на ноги, я увидел, что в спортзале творился полный хаос. Всех, кто был в секции, избивали и довольно жестко. Всюду была кровь, выбитые стекла, разорванный спортивный инвентарь. Казалось, это была не драка, а какая-то война, в которую я оказался случайным образом втянут.

– Все! Уходим! – послышался голос, и толпа начала вытекать из спортзала. За ней последовал и я. На выходе увидел взгляд тренера, залитого кровью. Он понимал, что я связан с тем, что случилось в этом зале, и явно считал меня инициатором. Особенно после того, как я побежал на бывшего соперника, с которым он меня ставил.

– Ну, ты красавчик! – сказал Данил, когда мы уже достаточно отошли от спортзала и частично разошлись кто куда. – Мы думали, Серега нормальный, а ты, типа, нет, а оказалось все наоборот.

– Серега? – спросил я, с трудом понимая, о чем речь, из-за головной боли.

– Да. Он в красный микрофон теперь поет, – рассмеялся Артем.

– В смысле? – не понял я.

– Ну, он же рэпер типа. А у рэперов есть что? Майк – микрофон. Вот он и поет свои баллады в красный микрофон, – подхватил Данил.

– Не общайся с ним, – сказал Коля, понимая, что мне не ясно, о чем речь. – Его по кругу пускали.

– Да ладно?! – удивленно произнес я.

– Да там по беспределу, конечно, но он сам виноват, спровоцировал, – сказал Данил. – Сам наобещал, дурак, его никто не просил… ну, и не смог ответить за свои слова. Рот превратил в проходной двор. Поет теперь в красный микрофон до хрипоты. Его не за что жалеть, сам понимаешь. Да и не слишком-то он и был против стать соловьем. Может, он того, кстати… заднеприводный.