— Друзья твои? — уточнил брат Насти.

Станислава коротко кивнула.

— Ну вот, тебе их искать не придется, — улыбнулся парень и посоветовал. — Минут десять подожди и выходи. А мы с сестрой пошли… — он отступил, но его встревоженный окрик "Настя", заставил и Станиславу обернуться следом.

Настя забилась в самый дальний угол, вжалась в него. Её била крупная дрожь заметная издалека даже в таком сумраке. Когда ее позвал брат, она подняла голову и обреченно проговорила срывающимся от готовых пролиться слез голосом.

— Он здесь! Он пробудился! Хозяин совсем рядом…

***

Парень обернулся назад к окну, Станислава припала к соседней щели. Мишке, все так же безучастному ко всему, как раз вязали руки. Похоже, их и вправду собирались бросить и уехать, как велел брат Насти, но сейчас вдруг передумали. И Бездушные и Рыжая Тень, и даже мальчишки замерли, подняв головы к небу. Станислава и сама бы посмотрела, что их так заинтересовало, но ей мешал козырек крыши.

Воздух наполнил низкий рокот, а спустя несколько минут, длившихся казалось бесконечно, над пустырем завис маленький бело-голубой вертолет, медленно пошел на снижение. Рокот мотора заполнял все пространство пустыря, метался вместе с ветром поднятого лопастями от дома к дому, врывался в щели. Вот вертолет коснулся земли, заглушил мотор. Лопасти еще пробежали пару кругов на холостом ходу, остановились, боковая дверь скользнула в бок, и на землю достаточно бодро спрыгнул седовласый старик. Чем-то он напоминал аристократов, как их показывали в старых фильмах: в длиннополом пальто, брюках со стрелочками, начищенных до зеркального блеска ботинках, даже котелок на голове имелся. В руках старик сжимал тонкую тросточку черного дерева с причудливым серебряным набалдашником. Он оправил ворот пальто, стряхнул соринку с рукава, пригладил волосы и лишь за тем задумчиво оглядел пустырь, компанию, замершую неподалеку, и строения вокруг. И вроде равнодушным был этот взгляд, но Станиславе показалось, что старик точно знает о спрятавшихся в ветхой двухэтажке.

— Кто это? — Станислава неосознанно понизила голос практически до едва различимого шепота, а вдруг этот странный старик её вправду услышит.

— Не догадывалась? Хозяин собственной персоной, — от ненависти, кипевшей в голосе парня, у Станиславы зашевелились волосы на затылке. — Не поленился сам явиться! Неужели и вправду испугался? Да нет… Скорей уж лишний раз поиздеваться…

Он задышал неровно и глубоко, перекинулся в боевую форму, стал нормальным, опять изменился, все же взял себя в руки, отступил от окна. Станислава опять осторожно выглянула. Рыжая стояла перед стариком, слегка склонив кудрявую голову, что-то неслышно говорила. Старик смотрел поверх, будто и, не слушая, а потом вдруг вскинул руку с зажатой в ней тростью и с силой ударил девушку с боку наотмашь по лицу. Девушка наверняка могла отклониться или хотя бы руку выставить для защиты, Станислава видела скорость ее реакции в недавнем бою, но она ничего не сделала. Удар сбил с ног, уронил в мерзлую грязь, в подтаявший снег. Старик занес и опустил трость еще несколько раз. Станислава невольно пожалела девушку, хотя не испытывала к ней ни грамма симпатии. Рыжая вздрагивала каждый раз, когда трость опускалась, врезалась в тело, но не проронила ни звука, безропотно приняла все побои, встала, когда старик закончил избиение, поклонилась и, чуть прихрамывая, отошла к Бездушным.

— Вот ведь сволочь, — зло прошептал брат Насти. — Как всегда ни своих, ни чужих не жалеет!

А старик протер платочком и без того блестящей набалдашник, выбросил белый клочок ткани под ноги, пригладил волосы. Чуть прищурившись, пробежался глазами по окнам ветхой двухэтажки, остановил взгляд точно на окне, за которым замерла Станислава, а затем проговорил достаточно громко, что бы быть услышанным, но не на столько, что бы казаться грубым крикуном.

— Доченька! Долго еще собираешься с любящим папочкой в прятки играть!? Туки-туки выходи! Я тебя нашел.

— Он что, с ума сошел? — с надеждой проговорила Станислава. — Так мы и вышли…

Не дождавшись ответа, обернулась, парня рядом не было, он отступил назад, приблизился к сестре. При первых же звуках голоса хозяина, Настя будто лишилась последних сил, ноги перестали держать, и она сползла по стеночке, сжалась в комочек, обхватила колени, уткнувшись в них лицом, заплакала. Брат присел рядом, заговорил очень тихо, желая успокоить. До Станиславы доносились отдельные фразы.

— не слушай его… в этот раз… моих сил… и Дан… — и громко отчетливо, — Верь мне Аська!

Девушка мотнула головой, даже не взглянув на брата. А на улице между тем опять заговорил хозяин. Голос его раздавался четко и громко, точно ему не были помехой стены дома.

— Опять вздумала дерзить? Решила, раз смогла убежать и успешно пряталась так не долго, то я теперь не указ? Силу свою, доченька, проверяешь? Ну что ж…

Станислава вернулась к наблюдению и заметила, как старик махнул рукой, подзывая Тень. Следом за Рыжей четверо Бездушных под руки практически принесли обоих заложников. Тимур в какой-то момент поджал ноги, но амбалы этого даже не заметили, не напряглись и скорости движения не изменили. Поднесли, поставили, замерли пластиковыми манекенами по бокам от пленников.

Старик скользнул по парням равнодушным взглядом, повернулся к дому, открыл рот, желая продолжить монолог, закрыл, так ничего не сказав, повернулся обратно, внимательно вгляделся в Тимура. Станиславе показалось, что лицо старика озарилось удивлением, всего на миг, и стало прежним.

— Любопытно, — не особо снижая голос, проговорил он.

Затем вновь нашел глазами заколоченное окно, обратился к Насте:

— Доченька, ты же не хочешь, что бы эти милые мальчики пострадали. Ну, в смысле, еще больше, чем уже, — он будто извинялся и добавил резко, властно, твердо. — Выходи!

— Настя, недури! Не смей выходить! — выкрик Тимура оборвался.

Тень, не дожидаясь приказа, оказалась рядом, маленький кулачек с силой парового молота врезался в солнечное сплетение парня, выбил весь воздух. Тимур согнулся, закашлялся и не упал лишь потому, что ему не дали.

Старик поморщился, покачал головой.

— Видишь? Опять из-за тебя невиновные страдают. А я предупреждал! Выходи!

Станислава оглянулась на Настю, которая, конечно, немогла видит сквозь стены, но казалось девушка точно знает, что происходит там с наружи. Она вздрогнула, когда Тимура ударила Рыжая. Подняла голову, взглянула на брата.