Шрифт:
– Признаюсь, ничего.
– Не беда, ещё услышишь. В закрытых научных изданиях, к которым благодаря друзьям я имею доступ, всё чаще упоминается синхронность Сомова, как путь к получению экспериментальных доказательств обеих теорий.
– Объясни, в чём их суть.
– Я не популяризатор науки, но изволь.
Сеньор Антонио кашлянул в сторону:
– Извини. Так вот, высказана гипотеза, и она теоретически обоснована, о глобальной архивации любого, подчёркиваю, любого события во Вселенной, имеющего физическую основу, в виде неизвестной на сегодняшний день структуры. В эту структуру, кстати, легко укладывается так называемая "тёмная материя" и объясняется расширение Вселенной. Не лишён смысла вопрос о естественной или искусственной природе этого процесса. Кому нужна копия Вселенной? Быть может, существуют точки восстановления? Для чего и в случае чего? Кто это, кто знает о Вселенной всё?
А облачная память… Ты наверняка догадался: если всё, что происходит с человеком, копируется (о чём я говорил выше), то зачем хранить эту информацию в мозге? Не проще ли обеспечить доступ к базе супер-данных, снабдив мозг биологическим приемо-передатчиком? Биологическая основа как раз указывает на индивидуальность этой функции: кто-то помнит больше, кто-то меньше, у кого-то память вообще отключена. Недавний слепок событий «вспоминается» лучше. Отодвигаясь во времени и пространстве, он всё больше «забывается». Но никто не может воспроизвести в памяти чужие события, во всяком случае, пока. Избирательность обеспечивается уникальностью личности. А если личность поставить в специфические условия? Например, на Горизонте?
– Ты хочешь сказать, что Большая Мегги…
– А что мы знаем о ней? Что она гнёт пространство как тростинку? Протыкает его и время? Симулирует физические законы? Что бы такого придумать, чего она не может? Или пока не хочет?
Сомов рассказал один эпизод, я к нему и веду свой скучный монолог. Там, на Первом Горизонте его товарищ Джон Фаррет захотел развеять прах своего умершего родственника. Через пневмопушку. Так вот, оба видели, как пепел свернулся в разрезанный горизонтальными плоскостями конус, который после нескольких оборотов как бы ввинтился в воздух и исчез. Сомов при этом отчётливо вспомнил, как пра-пра-прадедушка Фаррета ловил сачком бабочку, будучи пятилетним пацаном… А вы готовы завалить мусором территорию Большой Мегги аж до Чётвёртого Горизонта.
Дерзайте, и воздастся по делам вашим!
4
Ощущение бесконечной обволакивающей неги внезапно пропало. Пришла тревога, сначала далёкая, слабая, но медленно и неотвратимо приближающаяся, растущая. Она заполнила все мгновения: прошлые, настоящие, будущие. Тогда пришёл страх. Возврата нет, будет только хуже. Стало хуже: исчезла радость, исчезло общение, тёплая связь. Одиночество навсегда, уже здесь. Страдания и… боль! Много боли, свет, крик… Я не хочу, знайте: я не хочу!
5
На письменном столе идеальный порядок был нарушен. Собственно, этого не могли бы сделать ни скромный смарт-органайзер, со встроенным в столешницу световым вводом, ни пара фотографических голограмм семейного содержания. Не появись скомканный носовой платочек…
Сидящая за столом женщина сосредоточенно, методически заносила данные в ежедневный сводный отчёт. Колонки заполнялись цифрами, названиями препаратов, процедур, короткими резюме по каждой из пациенток родильного дома. Лишь дойдя до очередной фамилии, женщина взяла платочек, промокнула красивые усталые глаза. Затем заполнила необходимые графы и поставила свою подпись под должностью главного гинеколога: Анжелина Блази. Световое перо не вернулось в держатель, а покатилось, выпавшее из пальцев, к детским фото.
Вроде бы всё, надо идти домой, а подняться сил нет. Звон в ушах смешался с перезвоном городских башенных часов, гулкими ударами сердца, отдаваясь в воспалённой голове обрывками мыслей: «…Как это могло произойти?.. Редчайший случай – смерть роженицы… Совсем молодая, бедняжка. Кажется, она с биостанции… Ребёнок: мальчик. Вес: три пятьсот. Рост: пятьдесят один… Здоров… Имя? Она хотела назвать Даном. Значит родился Дан Леви… Будь счастлив, малыш!»
Один год назад
1
Комфортабельный ракетоплан Силкискай П–17 совершал чартерный рейс Земля \ Приоритет 100 – Луна Межпланетного Спейс-терминал «Селена – Стоп /005» –Луна \ Портал Фаррета Первый Горизонт. До финиша оставалось сделать только посадочный вираж, когда в единственном на борту салоне, предназначенном для важных персон, из динамиков прозвучало сначала капитанское восклицание "Куда, (нецензурное), лезешь?!", а потом вежливое пояснение стюардессы:
– Уважаемые господа! Посадка нашего лайнера задерживается по независимым от экипажа причинам. Однако, экипаж приносит свои извинения и предлагает во время ожидания воспользоваться бортовой коллекцией аудиозаписей брачных песен норвежской сельди. Спасибо.
Один из четырёх пассажиров активировал персональный аудиоканал, расслабился в анатомическом кресле и в блаженстве закрыл глаза. Остальные, не смотря на предложенные модные методы гармоничного релакса, ограничились заказом банального кофе.
Комиссар по вопросам демографии, семьи и досуга при Объединённом Правительстве, спецпредставитель Правительства в Клубе Сенаторов, председатель партии Социальный Альянс и прочее, и прочее – господин Фабио Блази – пить кофе не стал, а стал смотреть в иллюминатор на швартующийся грузопассажирский танкер СуперХазе – 05. Именно это судно так нагло отодвинуло правительственный борт.