Я заворчал и вышел из арендованной машины.

— Возможно, она купила ещё одну машину.

Я разрывался между злостью и тем, что чувствовал себя придурком. Эмма не привыкла быть материалисткой, но в этом году что-то изменилось. Мы больше спорили, и меня часто не было… Я не был уверен. Опять же, каждый раз, когда я просил её поехать со мной — чёрт, даже когда я предлагал браться за меньше проектов — она ничего не принимала.

Иногда казалось, что она затевает ссоры в качестве наказания для меня, но она была хорошим человеком. И может быть, я слишком много выдумывал.

— Эм, Ноа? — в голосе моей сестры была нотка беспокойства. — Ты ведь приехал на день раньше, да?

— Да, а что? — я захватил с багажника свою сумку и захлопнул его. — Я тебе говорил — я спланировал всю эту романтическую хрень. Мы должны поговорить и решить свои проблемы.

— Ладно. Да. Боже, пусть Софи и Бруклин будут неправы, — она вздохнула, а я был в замешательстве. Я не знал, что она так близка с моими друзьями. — Просто… позвони, если я буду тебе нужна, хорошо?

— Эм, конечно, — я нахмурился, но с замешательством разберусь позже. Прямо сейчас мне нужно было разобраться с этим. — Поговорим позже, сестрёнка. Хорошего вам полёта завтра, скоро увидимся.

— Хорошо, люблю тебя…

— Я тебя тоже, — я отключил звонок и положил гарнитуру в карман.

Пройдя по дорожке к нашему дому, я увидел дополнения, которые Эмма сделала за последние два месяца. Новые ставни, качели на веранде, подстриженный газон, новые клумбы и… чёртов водопад рядом с нашим лимонным деревом. Боже мой.

Я вытащил ключи и открыл дверь, и меня поприветствовала музыка, играющая в гостиной.

Я вспомнил время, когда мы только сюда переехали. Это должен был быть наш рай вдали от Лос-Анджелеса. Место, где мы сможем расслабиться. Мастерская для её костюмирования, кабинет для меня, когда я читаю сценарии. Но прошли годы с тех пор, как я видел её страсть к работе. Чёрт, прошли годы с тех пор, как она работала.

— Эмма? — я прошёл дальше в дом, и по моей спине пробежало что-то похожее на страх. «Нет, к чёрту». Я насмотрелся слишком много дурацких, банальных фильмов. Два бокала вина на тумбочке ничего не значили. — Эмма!

Со второго этажа доносился глухой шум, и я бросил сумку на пол. Нет. Я терял терпение из-за ничего.

— Ноа? — хорошо, это был голос Эммы. Похоже, с лестницы. Она тяжело дышала, и я надеялся, что мне только показалась паника в её тоне. — Это ты?

Я машинально напрягся, сжав челюсть. И кулаки. Я молился, чтобы это была ошибка, и если это так, я буду без конца извиняться, но…

— Да, — я зашёл за угол и поднялся по ступенькам, переступая две за раз. Добравшись до второго этажа, я встретился лицом к лицу с девушкой, с которой состоял в отношениях четыре года, и паника мне совсем не показалась.

— Т-ты рано, — заикаясь, произнесла она. — Всё… всё не так, как выглядит… в смысле…

Мой пульс подскочил до максимума.

— Всё не так, как выглядит? Ты так ответишь, Эмма? А? Из всех возможных фраз ты выбрала худшую?

У меня внутри всё бурлило и крутилось. Она была завёрнута в чёртову простыню, и дорожка из одежды вела к двери в спальню, которая была закрыта. В нашу спальню. К нашей чёртовой кровати.

— Скажи мне, что это не так, твою мать, — прошептал я сквозь сжатые зубы.

Чёрт возьми, это было больно.

Её глаза расширились и стали стеклянными.

— Я… я… — она ничего не могла сказать.

Подступала тошнота, прокладывалась боль, но ярость помогала мне держать себя в руках. Я протолкнулся мимо неё и распахнул дверь, и там оказался он.

— Ноа, пожалуйста! — крикнула Эмма.

Я не знал его. Кто-то из города? Готов поспорить, хозяин неплохого «Форда». Штаны надеты, рубашка на полу.

«Чёрт побери».

Вместе с изображением его неловкого выражения лица, на меня нахлынули воспоминания. Всё чёртовы часы, что мы с Эммой провели здесь. Каждое «я люблю тебя», каждый утренний поцелуй, смех, даже ссоры, обещания и планы на наше будущее.

— П-прости, Ноа, — Эмма схватила меня за руку, умоляюще глядя на меня залитыми слезами глазами, но я едва её видел. Я её не узнавал.

— Не трогай меня, — я откашлялся в кулак, моё горло сжалось. Перед глазами всё плыло. Чёрт. Чёрт. Мои мысли были в чёртовом беспорядке, но мне удалось дёрнуть подбородком в сторону ублюдка, который трахал Эмму в нашей кровати. — Выметайся.

Эмма рыдала, но то, что она говорила, осталось неуслышанным.

Парень принялся одеваться, и когда потянулся за — чёрт побери — обручальным кольцом на тумбочке, я сорвался. Моё тело гудело от ярости, и я не мог её сдержать.