Только теперь все заметили тело второго бойца в траве. Размышлять некогда, хочется верить в чудо. Саша махнул рукой, гонка продолжается. Игорь подобрал автомат и пальнул в воздух, а затем побежал.

От выстрела за спиной Багров вздрогнул и развернул свою тройку. Несколько человек выскочили на берег прямо перед ними, в десятке метров. Дима без раздумий пальнул.

До рассвета ещё полчаса, с неба дождь, немудрено, что видимости никакой. Поэтому Мёдов, добравшись до берега, не мог найти следов. Его люди слепо озирались, когда пространство осветила вспышка. Звук выстрела не достиг ушей, а бойцы уже вжались в землю.

– Кого задело?

Тишина. Либо никого, либо насовсем. Бойцы расползлись по траве, затаились.

– Стойте, хватит! Своих постреляете! – раздался крик.

Шатаясь, на поляну выскочил Макс. Его не тронули, обе стороны признали голос. Отряд Мёдова с опаской и оружием наготове поднялся с земли. Багров со своими вылез из кустов.

– И только не говорите мне… – Мёдов оглядел всю картину. – Понятно.

Никто не верил в спасение, но оно состоялось. Даже сидящий на корме Игорь перестал целиться в туман и шумно выдохнул.

– Объяснишь теперь?

Вопрос задал Саша, но ответа ждали все.

8

Лодку несёт течением, веслам работы нет – только подправить курс. Игоря не ограничивали, поэтому он начал с детства. Ещё до попадания в военное училище он слышал о жизни за пределами городов. Это было сродни сказкам, пока в пятнадцать он не познакомился со старым повстанцем. Тот рассказывал о другой жизни каждому встречному работяге и не боялся полиции. А в шестнадцать Игорь убил первого мятежника.

Он так и не стал приверженцем их идеологии, которой, может, вообще нет. Но весь авантюризм сосредоточил на поиске возможностей примкнуть к этому движению. В отличие от простых жителей, которым под гнетом власти жилось несладко, Игорь Васильев был непосредственным участником санкционированной сверху жестокости. Долго заставлял себя верить в её необходимость, но убедить не смог.

Он всегда был таким. Увлекался чем угодно без мыслей о последствиях, за что не раз выслушивал от Макса. Простит ли он его теперь…

Поверили его словам или нет – дело десятое, зато верят в спасение – его заслугу. Сверились с картой и решили дойти по воде до первых порогов, где река уходит в сторону от цели.

– До лагеря дойдём пешком, – заключил Саша и пристально посмотрел на Игоря.

Он больше верил в то, что этот казачок засланный, потому автомат на предохранитель не ставил.

Влад попросил его заменить, и на вёсла сел Иван, один из двух оставшихся бойцов ударного отряда. Со вторым Саша вполголоса что-то обсуждал. Игорь внезапно вспомнил об добытых овощах с местных теплиц, угостил ими новых товарищей.

Совсем рассвело, солнце встало где-то за тучами, не рассеивающимися уже много лет. Гладь воды сливается с горизонтом, а по берегам раскинулись поля вперемешку с редкими деревьями. Смена пейзажа значила, что скоро пора будет править к берегу. Саша посовещался с Владом, и оба заработали вёслами. Очень вовремя, впереди уже можно было рассмотреть бурлящую на порогах воду.

– Давай быстрее, – Ира привстала со скамьи.

Шум делал препятствие ближе, чем оно было. Но справились и через пять минут развалились на берегу, втащив потяжелевшую от сырости лодку.

– Как же кушать хочется, – простонал Иван.

Обрадовать его было нечем. И уж точно не словами о том, что предстоит длинный переход до лагеря.

В посёлке так и не поняли, кто стрелял ночью. Семья Влада согласилась с версией о бандитах-налётчиках. Связывать себя с мятежниками хотелось меньше всего. Военные же как внезапно появились, так же и исчезли. Мёдов молча выслушал невероятную историю о перебежчике, ничего не ответил и увёл отряд. Сообщив командованию о произошедшем, командир получил указание двигаться по прежнему маршруту, оставив поиски местным военным. Теперь на помощь геологам-нефтедобытчикам. Их нужно будет проконвоировать через дикие земли до Абакана. Там пути разойдутся.

Атмосфера среди бойцов накалилась. Предательство одного из них не способствовало сплочённости, тем более что сержантов в отряд понадёргали из разных частей. Макс не поднимал глаз от пола, ему казалось, что винят его. Он и сам себя винил. А потом вдруг поднялся с лавки и встал в центр, держась за борт.

– Парни, – первые слова прозвучали тихо, но потом голос окреп. – Нужно забыть это и верить друг другу. Ведь те, кто здесь, прошли проверку.

– В отличие от твоего друга…

Макс гордо встретил устремлённые в него пары глаз, задержался на каждой.