— Не переживай, если твой муж и узнает кто ты, то точно не от меня.

Да уж, успокоил.

Тем временем вокруг кареты уже разыгралась настоящая бойня, орки Зирга пытались сдержать воинов Азгорда, стараясь не дать им потревожить нас.

— Как ты понял? — спросила, не веря в свою удачу.

— Почувствовал. Смешивание светлой крови с проклятой невозможно не почувствовать.

Похолодев от страха, я посмотрела на брачную руну.

— Не бойся, вашу кровь не смешивали. Но в любом случае, кем бы ты ни была, ты теперь моя кровная сестра, — заявил орк.

— Но… — попыталась возразить.

— Если я не смогу убить Азгорда, то превращу его жизнь в ад, теперь у меня даже повод появился, — аргументировал он свои действия, наблюдая, как с последней каплей крови, заклинание начало затягивать порезы.

Вот как поверить в то, что Зирг меня не выдаст, если он деньги за мое уничтожение взял, но не убил, а хочет их потратить на новоиспеченную сестренку? Вдобавок люто ненавидит Азгорда и презирает эльфов!

— Мариша, — медленно произнес он, осмысляя, свыкаясь.

— Шани, — поправила я его.

Ухмыльнулся.

— Точно!

От брачной руны начал распространятся холод по венам, озноб прошиб до самых костей, я почувствовала ярость супруга и его желание убивать, а еще ощутила что-то новое, странное, несвойственное их безжалостной расе… Страх! Именно страх и сковывал мое тело, пробирая каждую клеточку.

— Ты можешь ему противостоять, можешь сопротивляться его воле, но даже не представляешь, на что способна черная магия, — Зирг провел пальцем по шрамам на моем запястье. — Пойми, то, как Азгорд управляет тобой, — это еще цветочки тех возможностей, которые дает ему ваш брак. Сейчас тебе больно из-за произошедшего, ты закрыта для него, но стоит твоему сердцу хоть немножко оттаять, и твои щиты падут. Учись ставить их на место.

Удар в дверь, и ее вместе с петлями вынесли наружу.

— Зирг! — яростно выкрикнул Азгорд, хватая моего собеседника за грудки и выбрасывая из кареты.

— Шани, золотце, что здесь происходит? — пробравшись сквозь толпу, поинтересовалась Мариша, садясь на верхнюю ступеньку экипажа.

Я не ответила, вжавшись в спинку сиденья и боясь пошевелиться.

— Тебя и на минуту нельзя оставить без присмотра, — проворчала принцесса, разворачивая сверток, в котором лежал кусок жареного мяса.

Мариша на секунду отвлеклась от своего занятия, искоса глянула на развернувшееся перед каретой кровавое побоище и наставительно произнесла:

— Азгорд, удар должен быть более точным, иначе ты рискуешь оставить мое золотце вдовой!

— Мариша! — зашипела я.

— Что? Тебе же он нравится, по глазам вижу. А кто еще позаботится о твоем счастье, как не любимая няня?..

«Вот вредина!» — подумала я, наблюдая с каким блаженством мой ребятенок поглощает ручками мяско, кусочек за кусочком, жмурясь от удовольствия, облизывая пальчики, даже не задумываясь о приличиях, смакуя и не обращая внимания ни на что.

— Шани, золотце, а тот верзила тебя не обидел? А то уж больно супруг твой зверствует, — неожиданно нахмурившись, задумчиво протянула она.

Я выглянула из кареты.

В плотном круге воинов Зирг, хищно оскалившись и играючи размахивая тяжеленной секирой, наступал на Азгорда.

Крик ужаса застыл в моем горле.

Амбал наносит удар, и острое лезвие, покрываясь черным кружевом магии, врезается в обнаженную грудь моего супруга.

— Ша-ни-и-и… — как сквозь вату слышу я искаженный голос принцессы.

Вой, нечеловеческий, звериный, разрывающий пространство на осколки, пробирающий до самых пяток. Всплеск магии, и оружие Зирга, рассыпавшись на крупицы, развеялось по ветру. Тут же двоих воинов скрутило от сильнейшей боли, подавляя, заставляя упасть на колени. Они оба знали, что так будет, оба желали друг другу смерти, но ни один из них не ожидал, что связанный с ними человек, то есть я, испытает такую же боль…

Очнулась. Огляделась.

Просторная комната с серыми каменными стенами и таким же полом, справа от меня — два узких окна, закрытых звериными шкурами, слева — камин с потрескивающими дровами. Я лежу в центре помещения на громоздкой кровати, укрытая колючим шерстяным пледом. Больше никакой мебели не наблюдается.

Где я?!

Но толком запаниковать не успела, ибо шум, донесшийся с той стороны закрытых деревянных дверей, оповестил о том, что принцесса в гневе!

Далее случилось следующее: дверь распахнулась, и в комнату влетели двое, один держал в руке огромный чугунный подсвечник с двумя желтыми свечами, а второй нес брыкающуюся Маришу, при этом закрыв ей ладонью чуть ли не пол-лица.