— Ты просто не представляешь, что здесь творится! Не понимаю, как они так живут?! Все серое, тусклое, мебели минимум, зато хлама всякого — тьма. Поэтому давай, выздоравливай быстрее. Тут столько дел, столько дел!..

— Так во всех комнатах? — поинтересовалась я.

— Нет, во всех остальных шагнуть негде! А это моя комната, она в северной башне находится, тут даже потайной ход есть, я его тебе потом покажу. Там пыли много и паутины, но зато он ведет прямиком на кухню.

Я съела еще ложечку бульона. Вкусно.

— А что за хлам? — спросила, ведь «хлам» понятие относительное.

Принцесса задумалась.

— Ну, капканы всякие, стрелы, копья, секиры… Орки с утра до ночи сидят в своих комнатушках или в главном зале, и все точат и точат их, потом тряпочкой полируют, потом снова точат. Им что, больше заняться нечем?! Они даже из всего этого железа букеты собирают и в вазы ставят! Романтики недоделанные.

У меня отвисла челюсть, чем сразу воспользовалась Мариша, влив очередную порцию бульона.

— Да-да, у них повсюду стоят огромные фарфоровые вазы! — опять запихивая в меня ложку с едой, пробормотала принцесса.

— Ты шутишь, что ли?

— Нет, сама увидишь! А знаешь, что они едят все время?

— Что?

— Мясо, мясо и еще раз мясо! А я все думала, почему у них такая серая кожа, да им же витаминов не хватает!

Молчу, ребенок просто не может быть не прав!

— А ты видела, какие орки все время мрачные?

— Угу, — поддакнула, внимательно слушая ее рассуждения.

— Я пришла к выводу, что это окружающая обстановка на них давит, все эти серые тона. Глядя на них ежедневно просто невозможно не впасть в тоску!

— Мариша, ты по-прежнему хочешь им мстить?..

— Нет. Я решила добавить ярких красок в их унылое существование!

— Врешь!

— Вру! — не стала девочка отрицать очевидное.

Она поставила пустую пиалу на поднос и, неожиданно став не по годам серьезной, прошептала:

— Няня, ты хоть представляешь, каково это — видеть, как единственный дорогой тебе человек падает на твоих глазах в беззвучном крике? Смотреть, как лицо его искажает боль, и знать, что ничего не можешь сделать. Каково остаться одной, среди совершенно чужих, даже не людей, орков?

Я молчала, не в силах что-либо сказать, видя, как Мариша из последних сил борется с рвущимися на волю слезами. Притянула ее к себе, обняла, желая поделиться своим теплом, даря безмолвную поддержку, успокаивая, поглаживая, давая возможность выговориться, потому что знала, каково это. Я все это уже пережила много лет назад, оставшись одинокой маленькой и никому не нужной сиротой.

— Ты неделю не приходила в себя, как будто уснула, не желая просыпаться. Их шаман сказал, что Азгорд и Зирг чуть не убили тебя своей яростью и жаждой крови. Я думала, что сама их поубиваю, честное слово!

Поежилась, представив, сколько пришлось всего пережить моей девочке.

— Может, шаман ошибся? — предположила я.

— Нет, — послышалось от дверей, и в комнату вошел Хаш.

Не ожидая гостей, мы с принцессой вздрогнули. Мариша отвернулась, чтобы незаметно стереть слезы, ибо орки — сильные духом, презирали людей за их слабости.

— Темный Властелин когда-то, не желая расставаться ни с одним из них из-за их вражды, наложил на Азгорда и Зирга проклятие, — продолжил он, приблизившись к нам. — Они и раньше были идеальным оружием для убийства. Но после этого стали более жестокими и кровожадными… Но не имеющая выхода ненависть сжигала их изнутри, делая непобедимыми яростными врагами, рождая в черных сердцах соперничество.

— Но они же теперь вроде нормально общаются… — возразила я.

— Общаются? — усмехнулся орк. — Каждый из них был уверен, что нет ничего хуже, чем жаждать смерти другого, но не иметь и маленького шанса убить своего соперника. А теперь ты стала их слабым местом, месть потеряла смысл. Ни один не ожидал, что откат на тебя причинит им в сто крат больше боли, причем не физической, к ней воины привыкшие, а душевной — ранее неведомой для орков. Для нас даже родственные связи не имеют значения. Я думал, ничто не способно заставить орка опустить секиру перед врагом, но ошибался. Не знаю, что за ритуал совершил Зирг, но он связал вас навечно. Теперь любая твоя боль, это и его боль.

— А Азгорд?.. — прошептала я.

— Ты меняешь его. Не знаю, хорошо это или плохо, но они оба впервые в жизни сложили оружие, придя к мировой.

— Ну да, ничто так не объединяет, как общий враг! — намекнув на себя, усмехнулась Мариша, попытавшись разрядить повисшее в воздухе напряжение.

Подхватив с подноса чашу с травяным сбором, она заставила меня его выпить и сообщила:

— Золотце, раз ты пришла в себя, я тут прогуляюсь с Хашем кое-куда, послезавтра вернусь. Не скучай, восстанавливайся, кушай хорошо. За твоими дверями я пару орков оставлю, они никого к тебе не пропустят, кроме повара, так что отдыхай и ни о чем не беспокойся.