Софрония в ужасе закрыла глаза при одной мысли, как Димити попытается реформировать Мыло. Или еще хуже, рассматривает его как объект благотворительности.

Раздался громкий стук в дверь, и голос леди Линетт произнес:

— Скоро выключат газ, леди. Дайте вашей красоте отдых. Ну, большинству из вас, и ничем другим тоже нет причин рисковать.

— Да, леди Линетт, — отозвались хором девочки.

Леди Линетт пошла дальше, не входя к ним. В школе было правило не беспокоить учениц в их свободное время. Даже детям, по словам леди Линетт, должно быть позволено иметь время устраивать заговоры.

Димити наклонилась к Софронии и прошептала:

— Почему ты защищаешь «угольков»? Как ты узнала их так накоротко?

— Сбор сведений, Димити, если ты помнишь. Этим мы сейчас и занимаемся.

— Да, но «угольки»? Вряд ли от них какая польза. Они обитают в котельной.

Софрония прибегнула к наилучшему предлогу:

— Мне ведь нужно кормить Плосконюха?

Димити молча моргала, понятие дружбы с «угольками» было ей столь же чуждо, сколь и необходимость выбора между двумя ожерельями.

— Ну хорошо, как скажешь. Ладно, пора спать.

Но прежде чем они оставили гостиную, раздался еще раз стук в дверь, напугавший девочек. Время было неурочное.

За дверью послышался мужской голос:

— Мисс Тряпочертик, на одно слово, будьте любезны, фот.

Приши ахнула и метнулась в свою комнату: она все еще стояла в нижнем белье.

Софрония огляделась вокруг:

— Агата, прибери свои перчатки с пола. Димити, надень туфли.

Остальные пребывали в относительном порядке. Софрония открыла дверь.

— Чем могу служить, профессор Светлякоуп?

Вампир снова выглядел франтом: он снял пресловутое пальто.

— О, хорошо, что вы еще не легли. Давайте немного прогуляемся, мисс Тряпочертик.

Софрония сделала реверанс и потянулась за шалью, которая висела на вешалке. Девочки, онемев, наблюдали. Софрония бросила на них взгляд и последовала за профессором.

Пока она шла с ним, ни один механизм не возмутился, что она шатается по кораблю после отбоя. Профессор вывел ее на небольшой балкон, который служил мостиком между средней и передней частью. Они стояли, всматриваясь в облака и стоявшую над пустошами луну.

Наконец Софрония позвала:

— Сэр?

— Вы понимаете, мисс Софрония, что я вампир.

— Да, сэр, я заметила клыки.

— Не дерзите, юная леди.

— Да, сэр.

— К тому же я привязан к этому бродяге — кораблю вдали от всякого значительного общества.

— Да, сэр. Но ведь вы сошли на сушу, чтобы сразиться с капитаном Ниаллом.

— Я не королева роя, чтобы настолько быть привязанным к месту.

— Понимаю, сэр.

Хотя не понимала.

«Почему он так оправдывается?»

— Вечером, когда вы пришли в мою комнату…

Софрония наклонила голову, вспомнив, что видела кровь на его губах.

— Я ничего не видела и не слышала. Хотя мне интересно, сэр, как вы питаетесь? Или следует спросить кем?

Вампир не ответил.

«Я что, показала, что увидела слишком много?»

Софрония тихо добавила:

— А сажа на моем платье, сэр?

— Я ничего не видел, — улыбнулся ей в ответ профессор Светлякоуп, показывая едва заметные клыки.

— Я рада, что мы поняли друг друга, — тоже улыбнулась Софрония.

Вампир вгляделся в ночь.

— Эта школа совершенства вам ведь очень подходит, правда, фот?

— Да, сэр. Полагаю, возможно, даже слишком.

— Хотите маленький совет, мисс Тряпочертик?

— Сэр?

— Великое мастерство приобрести друзей в низших кругах. Им тоже есть, чему вас поучить.

— А я думала, сэр, что вы не видели никакой сажи.

Профессор Светлякоуп засмеялся.

— Спокойной ночи, мисс Тряпочертик. Уверен, что сможете вернуться в свою комнату, не вызвав тревоги. Кажется, это ваше особое мастерство.

— Вообще — то, сэр, сегодня я могла бы воспользоваться вашим эскортом.

— Фто, фто? Интересно.

— Даже вампиры временами удивляются?

— Мисс Тряпочертик, как, по — вашему, а почему я стал учителем?

Они разом повернулись и вместе пошли назад на ученическую половину.

Софрония с трудом могла вообразить, что значит жить вечно.

«Полагаю, кое — кто легко умер бы от скуки. Одно можно сказать об этой школе. Пока что здесь ничуть не соскучишься».