Высокая фигура приблизилась вплотную и я имела возможность рассмотреть неприкрытый торс, на котором бугрились напряженные и твердые мышцы. Не знаю, зачем я пялилась на мышцы в такой тревожной ситуации, но, похоже, меня это немного успокаивало. Я боялась поднять глаза вверх и столкнуться с тем, что плескалось внутри глазниц. Я опасалась увидеть там злость и презрение, поэтому смотрела прямо — в район, где начиналась шея и еле заметно билась кожа под действием тока крови. Мое же тело сжалось и, казалось, впечаталось в стеллажи. Хотелось лишь одного — превратиться в маленькую мышь из маминой сказки и ловко юркнуть в щель. Но не тут-то было!

Когда нас разделял буквально шаг — Ратмир замер. Я медленно, крайне медленно, подняла глаза вверх, чтобы увидеть внимательный взгляд практически неподвижных глаз, наблюдающих за мной. Однако было в этом взгляде нечто такое… Нет, не гнев. Не презрение. А что-то обжигающе горячее, словно два факела вместо ламп отражались в темных провалах в глубины души. Они тянули из меня напряженные душевные струны, вытягивали и выпивали без остатка, завладевая моим вниманием, порабощая мое сознание не хуже гипнотического круга.

Внезапно Ратмир преодолел последнее разделяющее нас расстояние и вплотную приблизился ко мне, прижав горячим телом к перегородкам стеллажей. Я… я потерялась… не зная, как реагировать. Внутри меня вспыхнул дрожащий огонь, согревающий изнутри и вызывающий волну неясного напряжения, когда обнаженный торс впечатался в мою дрожащую от страха и усиленного сердцебиения грудь. Такие же пляшущие огоньки я видела и в его темных глазах, широкий зрачок, казалось, поглотил всю радужку, превращая взгляд в звериный. Будь Джит на моем месте, от такого близкого прикосновения она бы давно издала страстный стон, но мой голос сел окончательно и я выдавила лишь что-то, напоминающее шипение змеи. Дыхание перехватило от этой внезапной близости, когда я физически ощущала струящееся тепло и резковатый запах мужчины.

Но хуже всего прочего был тот факт, что нечто твердое, ничуть не скрываемое тонкой тканью брюк, столь очевидно уперлось мне в живот. Первая мысль была вполне невинна — у деспота на поясе, безусловно, крепится какой-то прибор, колба или анализатор. Однако, ошалевшее воображение отбросило эту робкую мысль и нарисовало куда более животрепещущую картину. «Анализатор» был явно готов приступить к тщательному исследованию неизведанных пространств. А я боялась опустить глаза и подтвердить свою догадку, упрямо смотря в гипнотизирующую пропасть сверху.

Дыхание сбилось, тиран молчал, не произнося ни слова. Он просто стоял и наблюдал за моей реакцией и… больше ничего. Ни одной попытки изменить ситуацию в ту или иную сторону! Хитрый змей! Я же смотрела на него неотрывно, разными участками тела ощущая это мучительное прикосновение, такое провокационное и дерзкое. От этих мыслей дернулись мышцы на животе, а внутри начало зарождаться нечто тянущее, заворачивающее вихрем, приятно сжимающее, окончательно дурманящее остатки разума. Сам разум словно распался на мелкие частицы, уступая место чему-то древнему, инстинктивному и стихийному. Я невольно качнулась вперед.

Это меня слегка отрезвило, я резко подняла руки и толкнула Ратмира в грудь. Он не отступил, лишь на мгновение шатнулся, но этого мне оказалось достаточно, чтобы резво юркнуть в бок, отпрыгнуть и пуститься наутек. Впрочем, идея пуститься наутек красиво и достойно, грациозной ланью взлететь по лестнице и скрыться с глаз, — так и осталась в мечтах. Уже на втором прыжке, я громко вскрикнула внезапно вернувшимся голосом — в голую ступню вонзился осколок так бездарно разбитой мною колбы. Несколько шагов я все-таки сумела пропрыгать на одной ноге в отчаянной попытке скрыться. Но не удержалась — мое панически подскакивающее тело начало кренить вбок, в сторону стола со стеклянной установкой. И если бы не сильные руки, перехватившие меня, я бы однозначно довела бы эту установку до нерабочего состояния. А возможно и себя тоже.

Однако Ратмир не дал совершиться этому безобразию: неизвестно, что он пожалел больше — установку или невесту. Как бы там ни было, он подхватил меня и резким рывком усадил на стол, где было свободное от инструментов пространство. От неожиданности я ойкнула, похоже никаких других звуков кроме ойканий и вскрикиваний судьба на этот вечер мне не уготовила. Стыдливо потянула полы халата, непристойно обнажившего кружевные панталоны, оставшиеся со времени свидания с Долманом. Однако, моего жениха, казалось интересовало уже совсем другое, а не моя до неприличия безобразная одежда.

Он схватил мою раненую ногу, приподнял ступню, всмотрелся, и резким движением извлек осколок, а я дернулась и снова ахнула от мимолетной боли. Ступню я не видела, однако ощущала прохладу испаряющейся жидкости и поняла, что идет кровь. Ратмир сидел, словно завороженный изучая мою, в общем-то, заурядную нижнюю конечность. Уж не знаю, чем его привлекла моя ступня. Но он держал её в руках, не отпуская, сам сел на корточки и напряженно всматривался. Быть может, гадал по ножным линиям? Или сверял расположение мозолей с картой судьбы?