Еще один любопытный момент хотела вам описать: в ходе подготовки съезда было принято специальное решение, по которому за делегатами съезда не закрепляются во время его работы машины, т. е. пользование на общих началах транспортом (даже небесплатный проезд); у делегатов нет никаких льгот в приобретении дефицитных товаров по сравнению с обычными гражданами, не организовано никаких специальных магазинов или распродаж и т. д. Тоже самое и в других вопросах… Все остальные акценты папуля, видимо, уже прочитал в наших газетах.

Получила письма: папулино – Жене, мамулечкино от 25.VIII. Не нравится мне, что опять столько работы валится на мамика. Радостно, конечно, что вы проводите время в Троицкой, только жаль, что в холодную погоду там не поживешь. Я все думаю, может, мне, как приеду, сделать рывок а-ля обмен-ремонт и попытаться что-то удобное вам сообразить на участке, может, поговорить с Владимиром Ал. Подумаем, да?! Только при одном условии: без вашего практического вмешательства, ты, мамуль, поняла меня. Если вы станете вмешиваться – это мне нож в сердце. Но это мы все обсудим попозже.

Папуля, ты пишешь в письме о товарище, которого «освободили» и «перевели». От Вики, по разговорам и, скорее, легендам, там все обстоит значительно страшнее, Петр. Игн. в своем отношении к нему оказался прав.

Вика в письме сообщила последнюю новость: Анюту перевели на дневной, им сообщила Нина Петровна, она получила приказ, подписанный ректором. У меня нет слов, для того чтобы выразить всю благодарность ей не только за ее самоотверженную помощь мне сейчас, а за все, что и как она мне сделала. Когда я думаю об этом, начинаю плакать, не от горя, конечно. Если у меня бывает плохое настроение, будем это так называть, я из него выхожу обычно такой мыслью: «Я ведь счастливая, оттого что у меня такие родители и оттого, что я встретила в жизни таких людей, как, в частности, Нина Петровна, ставшими мне близкими и родными».

Нине Петровне я напишу письмо, но что я могу в нем выразить? Мамуленька, папульчик, позвоните ей, пожалуйста, вы чувствуете все мои эмоции в этом отношении, только вы сможете их выразить ей, передайте ей мой поклон!

Я не пойму из папулиного письма, почему вы ездите мыться к Юрику с Тамарой, а не на Университетский, если там есть горячая вода конечно. Как Юрка себя чувствует?!

Мамуль, еще раз напоминаю тебе: взять новые кастрюли на Университетском с зелеными крышками (сковородка висит слева на полках, а другие кастрюли внизу в рабочей тумбе и где-то наверху в полках справа, может, в коробке). Я тебе заказала французские тефлоновые сковородки, так что не экономь ту, которая у тебя есть.

Ну вот, пожалуй, и все наши новости, на этот раз письмо хромает по части наставлений и воспитательной работы. Наверстаю в следующем.

Привет Никитиным, Степановым, всем друзьям. Поцелуйте всех Кленовских.

Я вас целую тысячу раз, обнимаю крепко-крепко и заклинаю беречь себя ради меня.

Женя шлет привет и сам напишет. Коле передайте наши соболезнования. Я ему напишу отдельно, спасибо за заботу, кальмары, мы их любим, огромный привет!!!

Мамуленька, папочка, здравствуйте, мои котята!

Завтра, 7 октября, в честь праздника и в дополнение к нему мы ждем почту. Я пишу заранее, так как если все будет нормально, т. е. Жене не придется работать, то мы наметили поездку на Великую стену с Медяниками. Возможно, скоро, где-то в ноябре, пекинская осень закончится и начнется, как все описывают, пыльная, ветреная, морозная и бесснежная зима. Одним словом, вместо снега надо ждать пыль, вместо метелей – пыльные бури. Опять экзотика. А пока… судя по сводкам погоды в Москве, которые я выслушиваю с сожалением, у вас уже холодно, а у нас – начало золотой осени; погода изумительная, пейзажи довольно красивые.

Вы, наверное, уже не ездите в Троицкую на суб. – воск., в лучшем случае на один день – напишите, так ли это? Это правда, что уже был снег?!

В прошлое воскресенье мы ездили в относительно удаленное место – буддийский храм Таньчжэсы. Он похож на все остальные буддийские храмы, выгодно отличаясь только своим расположением в горах, поэтому красоты вокруг необыкновенные. Что еще меня поразило в этом месте – несколько площадок пониже храма усыпаны небольшими каменными сооружениями – ступами, которые варьируются в различных формах. Сооружения эти, как я понимаю, у буддистов служат реликвариями. Сам храм Таньчжэсы был нещадно побит и разграблен в период «культурной революции», сейчас восстановлены здания, главные фигуры будд, но впечатление разграбленности от этого не уменьшается, так как всю начинку зданий, по-видимому, восстановить и не удастся.

Чуть в сторону от этого храма, еще выше в горах, мы нашли другой храм, в который попасть не смогли, потому что там идут строительные работы по восстановлению. Зато рядом с этим храмом мы провели остаток дня за едой.

Ничего больше об этих исторических местах пока написать не могу, не нашла, что почитать, да и особенно некогда было этим заниматься. Теперь я до обеда на работе, а после обеда часто приходится сидеть дома и переводить статьи с английского, которые мне исправно подкидывает начальство.