— Не переживай так, уже через час их увидишь.

Вот он мой мужчина, понимает меня без слов — я еще никогда так надолго не разлучалась с мальчишками, а тут отсутствовала больше пяти дней. Места себе не нахожу от волнения, так хочу их увидеть, обнять...

— Не могу, — объясняю я Вэлу, — соскучилась ужасно.

— А я думал, что все эти дни мне удавалось отогнать от тебя скуку, — в его голосе слышится смех, — но не вышло.

— Прекрати, ты знаешь, что эти дни были самыми прекрасными, просто... детей матери никто не заменит.

— Как и мать детям, — серьезно произносит он. — Я все понимаю, любимая, все будет хорошо.

И я верю ему, потому что он прав — все будет хорошо. А как иначе? Разве можно усомниться в его словах, когда столько уже произошло: загранпаспорт у меня был (Олег как-то все хотел за границей отдохнуть, да денег пожалел), благодаря отцу Вэла, удалось быстро получить приглашение на лечение в ведущей клинике в Филадельфии и сопутствующие документы, без них я бы не получила визу так быстро. Вэл забронировал билеты на наши имена для перелета в Америку.

Теперь я должна решить, что будет с моими детьми. Эта больная тема не давала мне покоя. И с каждой минутой, приближающей меня к дому, все сильнее грызла меня изнутри. Как я оставлю ребят? А если я не вернусь?

— Ну все, все, маленькая, — Вэл разворачивает меня к себе и прижимает, — не реветь.

Он снова чувствует мое состояние, понимает меня.

— Я боюсь, что не вернусь к ним, — выдаю я свой страх.

— Вернешься, ты не можешь иначе, Вера, — убеждает он меня. — Ради них ты обязана все преодолеть, слышишь?

— Да.

Вэл прав — я обязана. И когда, спустя пару часов, мы оказываемся в доме родителей, я уже точно знаю — пройду все круги ада, но к своим детям я вернусь здоровой и полной сил.

На пороге нас встречает мама, радостно улыбается нам и начинает целовать. Но я чувствую, как она вся напряжена, что-то терзает ее. Причина появляется сама — из кухни выходит моя родная сестра Вика и нагло разглядывает нас с Вэлом.

— Ну здравствуй, сестренка, — она нарочно выделяет последнее слово, словно выплевывает его.

Только, когда Вика здоровается со мной, на меня она не смотрит, а взглядом опытной самки пожирает моего мужчину. Зря она это делает, ох, зря.

Если в Москву уезжала еще наивная дурочка, то оттуда вернулась женщина, которая знает, чего хочет от жизни. Я никому больше не позволю рушить мою судьбу. Я хозяйка своей жизни!

— Решила навестить родителей, Викуля? — я даже не пытаюсь скрыть ненависти, которая разгорается во мне.

Грех ненавидеть родного человека, свою единокровную сестру, но мне совершенно за это не стыдно, ибо сейчас Вика хочет посягнуть на то, что принадлежит мне. А еще она подло врала мне и родителям. Подумать только, мои папа и мама могли так и не узнать о моей болезни. Интересно, а сестра рассказала бы им, что я умерла? Я больше, чем уверена, что не добрыми помыслами руководствовалась моя сестричка, нарочно скрывая от родителей правду. Зная Вику, я убеждена, что она преследовала какую-то свою цель! Но какую?

— Конечно, — только услышав ненависть в моем голосе, сестра, наконец, отлепляет свой жадный взгляд от Вэла и смотрит на меня, — тебе же некогда навестить старичков, с молодым любовником отдыхаешь.

Всего пара слов, а из меня будто весь кислород выбили, будто разом вогнали десятки острых ножей в спину и прокручивают медленно, наслаждаясь моей агонией. Мне дико слышать такое от сестры. Вика каждое слово произнесла с такой злостью, что весь воздух в небольшом помещении мгновенно наэлектризовался. Почему она меня так ненавидит? За что обвиняет в том, в чем я не виновна. Боже, как больно в груди...

— Что за бред ты несешь? — хриплым от боли голосом спрашиваю я.

— Это не бред, а чистая правда, — выплевывает Вика. — Это родителям можешь всякую чушь нести про болезнь, я-то правду знаю — нашла себе молодого альфонса и решила с ним укатить «за границу»!

Ложь! Но я не могу произнести эти слова, потому что язык к небу прилип и нет сил оторвать его. Я испуганными глазами оглядываю всех, кто собрался в маленькой прихожей: дети, родители, Вэл... А что, если они сейчас поверят сестре, а не мне? Вдруг ей снова удастся обмануть всех...

Вика, словно почувствовав, что мой запал упал, кидается грызть меня дальше.

— Ты думаешь, что этот симпатичный парнишка будет с тобой всегда? Дура ты, Вера! Таким, как он нужно только одно — деньги, а где ты их возьмешь? Он скоро бросит тебя!

— Ты ничего о нем не знаешь!

Шиплю я ей в ответ. Если пару секунд назад я боялась, то сейчас страх ушел. Мне ведома правда, я знаю о Вэле все, и он не такой, каким его описывает Вика. Мой мужчина честен, справедлив и любит меня такой, какая я есть. Он всегда меня поддержит. Вэл, слыша мой немой призыв, обнимает меня сзади. Заметив его жест, лицо сестры кривится в ухмылке. А я бросаюсь в атаку.