Нас высаживают у гостевого корпуса. Навстречу выходит заместитель генерального менеджера комбината и ряд других высокопоставленных чиновников. Обмениваемся приветствиями. Служащий отводит нас в фешенебельные апартаменты. В центре гостиной водружены две огромные корзины с фруктами и цветами. Табличка гласит, что эти дары от председателя Совета директоров «ПОСКО» Пак Тэ Чжуна. Он же сопредседатель правящей в РК партии.

Хочется расслабиться, принять душ, переодеться, но корейцы, как обычно, взвинчивают темп. Давайте, мол, спускайтесь в ресторан, там накрыт стол, вас уже ждут. Ужинаем с начальством. Знакомые блюда – кимчхи, рыба, пулькоги, травы, папоротник, водоросли, рис, соусы. Не очень вкусно, зато хорошее виноградное вино. Беседуем о производстве, рынках сбыта, условиях труда и быта рабочих.

Утром любуемся в окно зеленой лужайкой, где идет неспешная игра в гольф. Вокруг кудрявые холмы. Едем в автобусе с кондиционером на экскурсию. Начинаем с центра по связям с общественностью. Там нас встречает самый большой начальник, генеральный менеджер «ПОСКО». Он в униформе, с белой каской на голове, руки в белых перчатках. Предлагает присутствующим одеться так же. Наша компания входит в большой зал с макетом комбината. Голос по репродуктору рассказывает о структуре «ПОСКО», его основных сооружениях.

От макета – к жизни. Осматриваем доменный цех, мартеновские печи, прокатный стан. Людей почти не видно, все делают автоматы и немногочисленные операторы. Повсеместно идеальный порядок, загрязненность воздуха в десять раз ниже нормы. Это лучше, чем в городе. Из труб идет только пар. Какой контраст, например, с Запорожьем, где атмосфера пропитана угольно-металлическим смрадом!

Переходим к ознакомлению с бытом рабочих. Уютные квартиры в симпатичных коттеджах. Продаются в рассрочку. Не менее уютные номера в пансионате для престарелых, причем полы отапливаются паром из цехов, который затем в цеха и возвращается. Торговый центр с первоклассными товарами. После Москвы, оставшейся в ходе перестройки почти без товаров, южнокорейское изобилие шокирует. А средняя школа смотрится настоящим дворцом. Классы напичканы компьютерами и видеоаппаратурой. Музыкальная комната с широчайшим набором инструментов, планетарий, комната науки, похожая на музей. Дети (как, впрочем, все на «ПОСКО») при виде гостей низко кланяются. Есть ли проблемы в школьной среде? Да, некоторые учащиеся выпивают, но родители рядом, поэтому удается справляться с трудными подростками.

На отдых сотрудники уходят в 55 лет, часть пенсии выплачивает компания, другую – государство. Накопленных средств хватает на комфортную жизнь, включая путешествия, регулярное посещение ресторанов, качественную одежду. Общее впечатление глубочайшее. Даже не предполагали, что на свете есть такие комфортабельные металлургические комбинаты!

Но пора ехать дальше, еще 200 километров до города Пусан. Дорога похожа на предыдущую: холмы, много зелени, рисовые поля, овощные грядки, фруктовые сады, цветы, ухоженные деревушки, населенные пункты с высотными домами. Ким Ен Ман с волнением в голосе сообщает, что проезжаем его родные места, он здесь вырос, и здесь до сих пор проживают его родители.

Въезжаем в Пусан. Настоящий мегаполис. Но выглядит не столь современным и опрятным, как Сеул. Больше скромных традиционных построек, обилие складов, гаражей, ремонтных мастерских. Меньше шика, чем в столице, и в центре города. Выруливаем к морю. Корейцы называют его Южным, китайцы – Восточным, а мы (и многие другие) – Восточно-Китайским. У берега россыпь отелей, магазинов, ресторанов. Красивый песчаный пляж. Входим в отель «Парадайз Бич» («Райский Пляж»). Это популярное «гнездышко» для молодоженов, здесь состоятельные пары проводят медовый месяц.

Оставляем у портье вещи и гуляем вдоль берега. На желтом песке много загорающих, кое-кто купается. Дует прохладный ветерок, разносит кулинарные ароматы. Ким Ен Ман предлагает отведать дары моря. Садимся на деревянные скамейки. Женщина подает сырые креветки, трепанги, ракушки. Макаем деликатесы в острый соус и пытаемся их съесть. Я с трудом впихиваю в рот сопротивляющуюся креветку. А у Наташи креветка вырывается из палочек, пугает супругу. Ким Ен Ман просит поджарить дары моря для беспомощных иностранцев.

Но пора возвращаться в «Райский пляж», там предстоит ужин. В фойе отеля знакомимся с госпожой Ю, владелицей художественного салона. На ней дорогие наряды. Подходят два молодых человека. Сун – бизнесмен, долго жил в США, но с английским языком у него все-таки проблемы. Ким – местная «шишка». Рядом с ним, полусогнувшись, маячит помощник, жадно ловит каждую реплику шефа. Появляются еще какие-то люди, но нас с ними почему-то не знакомят.

Разросшаяся компания поднимается на второй этаж, в китайский ресторан. Шикарный кабинет, а пища скорее корейская, чем китайская. В очередной раз невкусная. И разговора за столом не получается. Присутствующие корейцы не в ладах с английским, щебечут на родном языке. Наташа объясняет: обсуждают внутрикорейские политические баталии. Ким Ен Ман интересуется, как нам нравится еда. Говорим, что блюда, вроде, китайские, но не похожи на то, что готовят в Китае. Ким поясняет: соусы отличаются, они не такие жирные, как у китайцев. Корейцам жирное не по нутру.

После ужина спускаемся в дискотеку. Там гремят западные ритмы, под которые девушки танцуют с девушками, а парни – с парнями. Я полюбопытствовал, почему бы местной «шишке» Киму не пригласить госпожу Ю на танец. Он аж вздрогнул от испуга и прошептал: «В Корее такое не принято. Во-первых, мужчины слишком стеснительны; во-вторых, приглашение послужит сигналом серьезных намерений, а их нет». Подобное пуританство удивило нас тогда и продолжало удивлять впоследствии. Особенно на фоне многочисленных баров, где к клиенту обязательно подсаживается кисэн (гейша) и начинает в буквальном смысле слова приставать. Зачастую на втором этаже размещен настоящий бордель. Корейские мужья любят бывать там, а жены закрывают на это глаза. Официально в Южной Корее категорически запрещена порнографическая литература, но из-под полы ею торгуют направо и налево.