– Теперь медленно ляг на пол у стены. На живот, ноги в стороны, руки тоже.

Теперь Слейд лежал на ковре, повернув голову на бок и злобно сверкая на меня глазом.

– А если сейчас кто-нибудь придет?
– хрипло спросил он.

– Да не волнуйся ты так, - усмехнулся я.
– До того, как дверь откроется, ты станешь трупом. Жаль только, если это окажется горничная.

– Какого черта, Стюарт!
– быстро сказал он.
– Что ты творишь? Ты спятил, теперь я в этом абсолютно уверен. Я говорил Таггерту, что у тебя не все дома, он со мной согласился. А теперь убери пистолет и дай мне встать.

– Молодец!
– с восхищением сказал я.
– Все предусмотрел, даже мое помешательство. Но все равно не двигайся, или я тебя убью.

– Тебя повесят за это, Стюарт. Измена - самое страшное преступление.

– Да что ты говоришь?! Ну, тебя-то не повесят, ты не изменял никому, только был шпионом, так? А в мирное время шпионов не вешают. Вот если бы ты был англичанином, тогда конечно... Но ты ведь русский.

– Ты совсем рехнулся!
– с отвращением сказал он.
– Надо же придумать: я - русский.

– Ты такой же англичанин, как Гордон Лонсдейл - канадец.

– Ну, подожди, Таггерт до тебя доберется, - пригрозил он.

– А до тебя? До твоих переговоров с противником?

– Это же моя работа, черт побери! Ты сам одно время был правой рукой Кенникена. Только я, в отличие от тебя, выполняю приказ.

– Занятно, - заметил я.
– Только приказы какие-то странные. Расскажи-ка о них подробнее.

– Мне не о чем говорить с предателем!
– заявил он.

В этот момент я впервые искренне восхитился Слейдом. Биться до конца. Находясь в таком опасном и унизительном положении! Я сам бывал в таких переделках и знаю, как сложно при этом сохранить лицо. Но я твердо знал: что если я хоть на секунду усомнюсь в виновности Слейда, а тем более, поверю ему, то в следующую секунду меня уже не будет в живых. Он быстро выиграет партию.

– Прекрати, Слейд, - устало сказал я.
– Я же слышал, как ты приказывал Ильичу убить меня. Только не вздумай сказать, что просто передавал приказ Таггерта.

– Конечно!
– не моргнув глазом, заявил он.
– Таггерт считает, что ты переметнулся. И это вполне объяснимо, учитывая твое поведение.

– Ну, ты даешь!
– расхохотался я.
– Лежишь носом в пол и такое заявляешь! Скажи еще, что именно Таггерт приказал тебе задействовать русских.

На лице Слейда появилось подобие улыбки.

– Это уже делалось раньше. Ты же убил Джимми Беркби.

Я чуть было не нажал на курок и сделал глубокий вдох, чтобы расслабиться.

– Сейчас, Слейд, ты стал ещё ближе к смерти, чем за минуту до этого. Зря ты вспомнил о Беркби - это мое больное место. Так что хватит ломать комедию, быстро рассказывай все, как есть.

– Иди к черту!
– мрачно отозвался он.

– Боюсь, что это придется сделать тебе, - сказал я.
– Мне в общем-то безразлично, англичанин ты или русский, разведчик или перебежчик, патриот или предатель. Это уже сугубо личное дело. В Подкове по твоему приказу чуть не убили Элин, а теперь ты приказал убрать меня. Так что если я сейчас разделаюсь с тобой, это будет всего лишь самооборона.

Слейд поднял голову и заглянул мне в глаза.

– Этого ты не сделаешь, - уверенно заявил он.

– Вот как?

– Именно так. Я уже говорил тебе, что ты слишком мягкосердечен. Если бы я убегал, или была бы перестрелка, тогда другое дело. Тогда ты вполне мог бы меня убить. Но лежащего и безоружного ты не убьешь. Английский джентльмен!

– Он невнятно выругался сквозь зубы.

– На твоем месте я бы не обольщался, - заметил я.
– У шотландцев есть свои национальные особенности.

– Ну да!

Я отдал ему должное: Слейд отлично разбирался в людях, и я не был для него книгой за семью печатями. Он прекрасно знал, что пока он не двигается, его жизни ничего не угрожает, какие бы слова я при этом ни говорил.

– Кстати, ты недавно подтвердил мою правоту, - улыбнулся он. Прострелил Юрию ногу, хотя мог взять чуть повыше и попасть прямо в сердце. Ты вообще мог всех их там положить, стреляешь ты метко.

– Возможно, тогда у меня просто не было настроения, вот и все. Убил же я Григория.

– Во время схватки. На кону стояла твоя жизнь. Это естественно и вполне оправдано.

Я почувствовал, что он начинает брать надо мной верх, а этого ни в коем случае нельзя было допустить.

– Все-таки ты будешь говорить. Для начала скажи мне, что это за электронное устройство?

Он презрительно посмотрел на меня и демонстративно сжал губы. Я перевел взгляд на пистолет, который был у меня в руке. Игрушка - тридцать второго калибра, одному Богу известно, почему Слейд предпочел его. Хотя... Этот пистолет практически не производит шума и стреляет очень быстро.