Шрифт:
Все эти положения в главном (только с более тонкими различиями) следуют за пониманием новых романистов, которые также обосновывают фикцию mala fides началом правового спора [150] . Как и у них, в Прусском земском праве целью упомянутой фикции является только дать правовое обоснование обязанности ответчика выдать доходы (omnis causa), полученные в ходе процесса [151] . Подобие понимания выражается также в том, что Прусское право (как и указанные новые романисты) допускает возникновение просрочки, а также фикции недобросовестности в начале правового спора и связывает с просрочкой те же результаты, которые вытекают из недобросовестного владения [152] .
150
Если все же останутся сомнения, что Суарец не предполагал вводить нечто новое своей фиктивной mala fides, а только подразумевал существовавшее тогда римское право, это сомнение будет полностью устранено двумя его другими высказываниями (Kamptz, Jahrb"ucher, Bd. 41, S. 8, 9).
151
A. L. R., § 223–228 в связи с § 222.
152
A. G. O., Th. 1, Tit. 7, § 48(d); A. L. R., Th. 1, Tit. 16, § 18. Несомненно, здесь по эффектам просрочку должны были приравнять к недобросовестному владению из § 222 (I, 7), т. е. к самому легкому виду недобросовестного владения вообще (согласно пониманию Суареца (см. выше, сн. 1)).
Но самое решительное отличие всего этого понимания от настоящего римского права заключается в том, что римское право делает правовой спор как таковой, который как бы персонифицируется в литисконтестации, причиной возникновения своеобразного обязательства независимо от недобросовестного владения и просрочки, которые могут существовать наряду с ним или нет. Это своеобразное обязательство римского права игнорируется в Прусском земском праве. Практический результат – обязанность выдачи omnis causa – и здесь, и там одинаков, и в этом отношении данное различие обладает скорее теоретическим, чем практическим, характером. Но именно отсюда четко явствует, что указанное различие в Прусском земском праве сделано неосознанно, не с намерением практического улучшения. Из названных выше материалов явствует также, что в целом хотели последовать за господствовавшим в то время учением общего права и в крайнем случае определить его немного точнее.
§ 265. Действие литисконтестации.
II. Объем присуждения. а) Расширения
Действие литисконтестации на объем присуждения выражается прежде всего в Расширениях, которые могут добавиться к изначальному предмету правового спора после литисконтестации и стоимость которых должна быть предоставлена истцу в случае присуждения (§ 264). Поэтому сначала необходимо дать обзор различных видов подобных расширений, а затем определить подход к ним в отдельных классах исков.
Расширения можно свести к двум основным видам, которые я называю «Плоды» («закономерное приобретение») и «случайное приобретение».
Изначальное понятие «Плод» связано с законами органической природы. То, что согласно этим законам порождается вещью, называется плодом этой вещи.
Это само по себе естественное понятие приобретает юридическое значение благодаря следующим свойствам подобных продуктов. Они предрасположены к периодическим повторениям, на которые можно рассчитывать с большей или меньшей уверенностью. Поэтому указанная способность порождать плоды является главным образом (часто только она) тем, благодаря чему плодоносящая вещь приобретает ценность в обороте, ради которой мы ее обычно приобретаем и обладаем ею. Самыми важными случаями применения этого понятия являются: растения любого вида, а также отдельные элементы растений, такие как плоды земли; равным образом у животных: детеныши (как плоды матери), шерсть, молоко.
Но среди тех приобретений, которые основываются исключительно на юридических сделках, т. е. не имеют ничего общего с законами органической природы, встречаются некоторые случаи, в которых также воспринимаются только что упомянутые юридические свойства плодов: зависимость приобретения от уже существующей другой части имущества, периодическое воспроизводство, вероятность, с которой можно на него рассчитывать, а также стоимость, которую благодаря ему приобретает лежащая в основе часть имущества. Из-за этих аналогичных свойств подобные приобретения считаются схожими с приобретением плодов или трактуются аналогично плодам [153] . Самыми важными случаями являются: арендная плата и плата за наем земельных участков и движимого имущества, проценты с капитала [154] , а также у римлян любое приобретение, вытекавшее из работы рабов, поскольку работа считалась обычным и естественным использованием рабов.
153
L. 34 de usuris (22. 1): «vicem fructuum obtinent»; L. 36 eod.: «pro fructibus accipiuntur»; L. 121 de V. S. (50. 16): «Usura pecuniae, quam percipimus, in fructu non est: quia non ex ipso corpore, sed ex alia causa est, id est, nova obligatione». Выражение «in fructu non est», согласно этой подборке, равнозначно «pro fructibus» и «vicem obtinent» из предшествующих фрагментов; добавленное основание не оставляет никаких сомнений в правильности этого объяснения.
154
L. 34 de usuris (22. 1): «Usurae vicem fructuum obtinent: et merito non debent a fructibus separari». Таким образом, якобы противоречивыми словами «usura in fructu non est» из L. 121 de V. S. (сн. 1) хотят сказать, что проценты приобретаются не вследствие органического производства, а посредством юридической сделки. Другими словами, Папиниан говорит то же самое в L. 62 pr. de rei vind. (6. 1): «vectura, sicut usura, non natura pervenit, sed jure percipitur», т. е. в этом фрагменте признается подобие доходов от платы за наем и от процентов с капитала.
Новые авторы называют указанные здесь два класса плодов «fructus naturales» и «civiles».
В случае настоящих (органических) плодов собственность приобретается для собственника плодоносящей вещи непосредственно благодаря органическому производству, даже без его знания и участия. Сначала они являются только составными частями плодоносящей вещи и становятся самостоятельными частями имущества только благодаря отделению от нее [155] . Приобретенная таким образом собственность прекращается вследствие потребления или отчуждения (fructus consumti), после чего в имуществе может остаться не более чем ее денежная стоимость.
155
L. 15 pr. de pign. (20. 1); L. 83 pro soc. (17. 2).
В случае так называемых цивильных плодов собственность приобретается не вследствие их своеобразного характера, а путем традиции, как в случае других юридических сделок [156] . Таким образом, они с самого начала относятся к приобретателю так же, как органические плоды после отчуждения, т. е. с самого начала обладают характером fructus consumti.
С упомянутым особо важным свойством всех плодов, согласно которому на них может быть направлено обычное ожидание – подлинный расчет, связано еще такое понятие права: тот, кто благодаря плодоносящей части имущества способен приобретать плоды, может либо пользоваться этой способностью, либо (умышленно или из-за бездействия) не использовать ее. Это бездействие само по себе столь же безразлично, как и любой другой понятный или непонятный подход к собственности. Но оно может приобрести юридическое значение, когда бездействующее лицо находится в особом правовом отношении, которое требует от него добросовестности. Новые авторы называют указанный случай «fructus percipiendi», и данное выражение не является ни римским, ни целесообразным [157] . Я буду использовать для этого выражение «упущенные плоды».
156
Продукт труда рабов приобретался у римлян вследствие общего принципа, согласно которому все действия раба, пригодные для приобретения, могли и должны были идти на пользу господину, стало быть, не непосредственно путем юридической сделки, но все же благодаря позитивной норме права.
157
Я не хочу сказать, что само по себе такое соединение этих двух выражений является нелатинским, однако как техническое обозначение вышеуказанного отношения оно вовсе не встречается у римлян, которые всегда используют для этого описательные выражения. Это выражение является также неподходящим, поскольку само по себе подходит также и к еще не отделенным и даже к неспелым плодам, так что в нем вообще нет намека на решающий момент упущения или бездействия и вытекающего отсюда ущерба.
К случайному приобретению из уже имеющихся других частей имущества нам следует причислить все те случаи, в которых отсутствуют вышеуказанные свойства плодов, так что их регулярное возникновение не является той причиной, по которой мы обычно обладаем главной вещью. Сюда относятся следующие случаи: расширение земельного участка вследствие намыва и т. д.; обогащение посредством пенальных исков, вследствие повреждений, причиненных наших вещам; кроме того, у римлян приобретения господина по завещаниям или легатам, которые были оставлены его рабам, а также приобретение господином собственности на детей, рожденных его рабыней [158] .
158
Правда, согласно естественному рассуждению, дети рабов органически связаны с матерью так же, как детеныши животных. Причина, по которой их не считали плодами, заключалась в следующем: «quia non temere ancillae ejus rei causa comparantur, ut pariant» (L. 27 pr. de her. pet. (5. 3)). Это было воззрением римлян, пока они ничего не знали о христианстве. Как известно, у христиан – жителей североамериканских рабовладельческих штатов иные воззрения и обычаи.