Шрифт:
Из материалов дела усматривается, что О. просила привлечь Б. к уголовной ответственности за один толчок, нанесенный рукой в грудь, чем ей была причинена физическая боль.
Согласно закону с объективной стороны побои предусматривают собой неоднократные удары. Нанесение однократного удара не может рассматриваться как побои. Несмотря на это, в нарушение закона, действия Б. судом квалифицированы как побои.
По приговору О. была признана виновной за совершение иных насильственных действий, повлекших физическую боль, в апелляционном постановлении суд квалифицировал ее действия как побои, чем ухудшил ее положение. Кроме того, описательно-мотивировочная часть приговора не содержит описание обстоятельств совершенного О. преступления в отношении Б., установленных судом.
При таких данных, учитывая конкретные обстоятельства дела, Судебная коллегия приходит к выводу о недоказанности вины Б. и О. в причинении насильственных действий, причинивших физическую боль друг другу, в связи с чем из-за несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, неправильного применения уголовного закона, нарушения уголовно-процессуального закона, приговор и постановление суда апелляционной инстанции подлежат отмене, а уголовное дело – прекращению в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в их действиях состава преступления.
Источник публикации: Кассационное определение Курского облсуда от 12.07.2012 по делу № 22-1142/2012 года.
Место публикации: Официальный сайт Курского областного суда.
Довольно часто в следственно-судебной практике в случае совершения преступлений взрослыми лицами с участием несовершеннолетних взрослым предъявляется обвинение по ст. 150 УК РФ (вовлечение несовершеннолетних в совершение преступления), но один только факт участия в совершении преступления несовершеннолетнего не образует вышеуказанного состава преступления, о чем показательно свидетельствует следующий довольно редкий судебный прецедент.
В. и П. группой лиц по предварительному сговору совершили неправомерное завладение автомобилем без цели хищения (угон). Подсудимый П. в части обвинения по ст. 150 УК РФ вины не признал, сообщив, что не имел сведений о дне рождения В., не интересовался этим, никогда не отмечал дня рождения В. и полагал, что В., как и ему, уже исполнилось 18 лет, воспринимая его как старшего. П. пояснил, что не заставлял В. совершать указанного преступления и не уговаривал его. Вместе с тем подсудимый В. в судебном заседании не подтвердил осведомленности П. в части несовершеннолетнего возраста и отрицал вовлечение себя П. в совершение указанного преступления, пояснив, что П. предложил покататься, но при этом не уговаривал его, не заставлял и ничего не обещал. Кроме того, отсутствуют доказательства совершения активных действий, связанных с оказанием физического или психического воздействия со стороны П. на несовершеннолетнего.
Один лишь факт совместного участия несовершеннолетнего с совершеннолетним в совершении преступления, учитывая разницу между ними в возрасте всего на пять месяцев и отсутствие осведомленности П. о несовершеннолетнем возрасте В., не образует состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 150 УК РФ, поскольку подсудимый П. не осознавал, что своими действиями вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления. Кроме того, представленными доказательствами не подтвержден ни факт обещания, ни факт обмана или угрозы, ни совершение иных действий подсудимым, направленных на возбуждение у несовершеннолетнего подсудимого желания совершить преступление.
Источник судебной практики: Приговор Дзержинского районного суда г. Санкт-Петербурга. Дело № 1-28/11 по ч. 4 ст. 150, п. «а» ч. 2 ст. 166 УК РФ в отношении П. и В.
Место публикации: СПС КонсультантПлюс.
Как отграничить оконченное хищение от покушения на него? В п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» указано: «Кража и грабеж считаются оконченными, если имущество изъято и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению (например, обратить похищенное имущество в свою пользу или в пользу других лиц, распорядиться им с корыстной целью или иным образом)». Но в этой связи закономерен вопрос: а когда виновный получает «реальную возможность» пользоваться похищенным?
В судебной практике сложилась общепринятая позиция, согласно которой хищение с территории охраняемого объекта не считается оконченным до тех пор, пока имущество не вынесено с территории, даже если оно было обособлено и подготовлено для последующего выноса. Поэтому задержание на проходной организации квалифицируется в качестве покушения. Такой же результат будет иметь место в ситуации квартирной кражи. Ну а если преступник покинул охраняемую территорию или помещение?
Зачастую в литературе по этому поводу отмечается, что вопрос о том, с какого момента у похитителя появляется реальная возможность пользоваться или распоряжаться изъятым имуществом – вопрос факта, решаемый с учетом обстоятельств конкретного уголовного дела. Судебная практика обычно привязывает факт покушения к расстоянию, на которое удалился преступник от места хищения, но какое именно расстояние должно быть для квалификации оконченного преступления, не скажет ни один юрист. Например, С. ночью похитил со двора Ю. трех овец, однако был задержан во время их перевозки на своей телеге. От места кражи С. удалился на расстояние более 1,5 км. По мнению суда, С. совершил оконченное преступление, так как у него имелась реальная возможность распоряжаться похищенным.
В отличие от кражи, разбой считается оконченным в момент нападения в целях хищения чужого имущества.
Суд признал установленным, что М. и В. заранее договорились об открытом способе хищения чужого имущества и с этой целью прибыли в лесное угодье Я. Обнаружив на месте преступления Ф., присутствие которого не входило в их планы и который мог воспрепятствовать реализации задуманного, они не отказались от преступления, а договорились о совершении нападения с применением насилия, опасного для жизни и здоровья. С этой целью они вооружились огнестрельным оружием, с применением которого совершили нападение на потерпевших, а после убийства потерпевших вместе обыскали домовладение.