— А Леха что?

— Уволился сразу. Наверняка есть еще пары, о которых мы не знаем. Может, у них было все проще, а может и не сложилось потом… Не знаю. В любом случае, легкий флирт на работе помогает отвлечься и улучшает настроение. Так что, не отказывайся от ни к чему не обязывающего общения. Кто знает, что из этого может вырасти. Ко мне на каждой работе кто-то да прилипнет, — ответила Марина, задумавшись. — Не мое все. Знаешь, с такими хорошо пить кофе на работе и на обед иногда ходить, а для обычной жизни нужен кто-то другой. Главное, не связываться с женатиками. Делай все что угодно, но не воспринимай их всерьез. Я не моралистка, просто нервы ни к черту, да и время терять ни к чему. Нам ведь не шестнадцать. А все остальное — можно. Я за служебные романы, кто бы что ни говорил.

— Все равно страшно. А вдруг не сложится? — рассуждала я. — Или сначала сложится, а потом кому-то надоест, и он решит уйти. Мы с моим парнем расстались после окончания института. Если бы это случилось раньше, не знаю, как бы я сдавала экзамены и защищала диплом в таком состоянии.

— Разойдетесь — уволишься, — ответила Марина. — Тоже мне проблема. Кому хреновее, тот и уйдет. Это самая частая побочка служебных романов.

— Сегодня зарплата, кстати, — напомнила Оксана. — До конца дня должны перечислить.

Банковскую карту я еще не успела получить, поэтому получала свою вторую в жизни зарплату в бухгалтерии. Когда я вернулась с конвертом, в почте было письмо от Вики. Эту неделю я начала перевыполнять норматив и делала немного больше, чем было необходимо.

Я проверила твои отчеты. Мы согласовали тебе досрочное прохождение испытательного срока. За месяц. Ты умничка! Спасибо за работу.

Мне стало лучше. Спокойнее. Я вспоминала, какой была еще месяц назад, и не верила, что это была я. Эта новая работа в страховой компании незаметно спасала меня. Я все еще думала о Диме и ждала от него каких-то знаков, но теперь у меня было на это меньше времени. А он и не объявлялся.

— А что если я перееду? — спросила я маму за ужином.

— Куда ты собралась переезжать? — не поняла она сначала.

— Ну, в квартиру у метро, — объяснила я. — Мне уже двадцать три. Я хочу попробовать жить самостоятельно.

— Только бабушке говорить пока не будем. Она меня до сих пор пытает, почему вы с Димой разошлись. Считает, что ты должна была быть строже с ним.

— Я знаю, — вздохнула я. — Она мне каждый раз это говорит. Не позволять лишнего.

На следующий день после работы я зашла в квартиру у метро. Последний раз я была в ней еще в прошлом году. В день, когда мы с Димой расстались. В комнате все еще стояла наряженная елка. Цветы засохли. Почти все. Никто ведь и не поливал все это время. Выжили только алое и пара кактусов. Бархатный цветок опустил свои лиловые листья. Я подумала, что его еще можно спасти, и осторожно полила отстоявшейся водой из бутылки.

Я включила телевизор на кухне и поставила чайник. В этой квартире мне было уютно и хорошо. Я чувствовала себя как дома и не хотела уходить. Это место всегда было меня своим. Родным. Мне стало так хорошо и на миг даже показалось, что этого месяца и не было вовсе. Что я просто задремала вечером, сидя у окна, и все это мне приснилось. Что скоро придет Дима, и этот вечер, и ночь мы проведем вместе.

Потом я пила чай и медленно убирала елочные игрушки. Выбрасывала засохшие цветы и собирала елку. Решила, что перееду на выходных. Тут же написала Нинке и Дашке. Они одобрили это и вызвались помогать.

В квартире уже было все необходимое для жизни. Мне оставалось только собрать одежду и личные вещи. Я застегивала молнию на первом чемодане с вещами, когда зазвонил мобильный. Определился незнакомый номер. Я не удаляла номер Димы, поэтому спокойно ответила на звонок.

Звонила институтская подруга Оля. Мы учились на одном факультете, но познакомились только в США. На третьем курсе Оля вышла за бывшего одноклассника и взяла академический отпуск, но институт так и не закончила. Мы изредка переписывались вконтакте. Я знала, что они с мужем вернулись в Ульяновск и растят уже двоих детей.

— Машенька, привет! — начала Оля. Мне казалось, что до этого она долго бежала и еще не успела отдышаться. — Извини, что не спрашиваю, как у тебя дела, совсем нет времени объяснять…

— Что случилось?

— Машенька, тут такое дело, я даже не знаю, с чего начать…

— Оль, ты где сейчас? Я ничего не понимаю.

— Мы с детьми в Москве, — сказала она. — Точнее, сейчас в Химках. Варя, не трогай!.. Извини, я не тебе. Мы в Химках у знакомых Дэна, но это только до завтра, а дальше… — ее голос начал срываться.

На заднем плане возились ее девочки. Что-то падало и звенело. Кто-то плакал, кто-то кричал. По телевизору шли вечерние новости.

Оля сбивчиво рассказала, что они с мужем и двумя детьми переезжали из Ульяновска в Москву. Квартира была забронирована, но хозяин их не дождался и сдал ее кому-то другому. Семья с двумя малолетними детьми осталась без жилья, а времени на поиски не было. Оля нервничала, муж курил, дети капризничали.

— Машенька, я помню, ты рассказывала, что у вас есть квартира, которую вы сдавали, — сказала Оля, немного успокоившись. — Она не свободна сейчас? Понимаешь, мы не знаем, что делать, нам очень надо.