Посреди высился замок — небольшой, но построенный по всем правилам. С водяным рвом, каменными стенами, башнями по углам и подъемным мостом. Над приземистым донжоном реял треугольный стяг: на алом полотнище вышита золотом отрубленная драконья башка с мечом во лбу.

Ржали кони, напуганные собачьим лаем. Звякали кузнечные молоты, глухо вгрызались в щиты топоры, тренькали тетивы. Чтобы не заскучать и не растерять сноровку, обитатели замка сходились на ристалищах и упражнялись в стрельбе. Но, похоже, Руклин мало кто пытался взять приступом, ведь ворота охранял один-единственный воин. Светлобородый кряжистый мужик в длинной кольчуге и стеганной шапке, очень похожей на монтажный шлем, опирался на двуручник и с настороженным любопытством разглядывал приезжих.

— Стой! — Он поднял ладонь, когда телега подкатила к мосту. — Пароль.

— Бересклет.

— Что? Громче!

— Бересклет, — проворчал Трофим, теряя терпение. Затянувшийся спектакль его жутко утомлял.

— Не слышу! — Стражник приподнял шапку. — Еще раз.

— Бересклет!!

В тот же миг по ельнику прокатилась волна молодецких посвистов. На поляну, вопя и зычно хохоча, высыпал отряд с дубинками и тяжелыми круглыми щитами. Все в полумасках, как и поверженные «разбойники», но с натянутыми поверх рубах длиннополыми ватниками с высокими стоячими воротниками.

— Ватага Лешего! — с напускным испугом крикнул стражник. — Скорее на стену!

— Идем. — Дядя помог детям спуститься, схватил посох и потопал к воротам.

Сразу за ними к стене крепилась пологая лестница, ведущая в гурдицию — широкий крытый участок боевого хода, чуть выдающийся вперед и нависающий надо рвом. Если очень грубо, то гурдиция напоминает деревянный домик, установленный на стену. В обычных замках он играет роль ДОТа — с бойницами и «дырами смерти» — этакими бомболюками, куда древние защитники щедро лили кипящее масло и сыпали колотые камни. Раз уж пошел такой экскурс в историю фортификации, то опускная решетка на самом деле зовется герсой — краткое, красивое, но мало кому известное название. Вот барбакан, бартизан, бруствер и заборол — другой разговор.

Но в славном Руклине гурдицию держали для иных целей. Бойницы в ней прорубили шире окон в светлице, а на случай настоящей осады разумно предусмотрели мощные ставни из еловых брусьев. Перед ними стоял стол с длинной лавкой, усеянные винными и пивными пятнами словно пустынный камуфляж. Их пытались стереть наждаком, но приготовленное черт знает из чего пойло въелось в доски словно кислота Чужого.

Едва дорогие гости уселись, к ним подбежала пышная рыжеволосая женщина, одетая как официантка на Октоберфесте. Да не абы какая, а победившая в номинации «самая распущенная».

— Чего изволите, милорд? — хрипло спросила она.

— Мне квас, детям — молоко. Только свежее.

Женщина кивнула и спешно удалилась. Трофим тем временем вывалил на стол отобранные у старосты пирожки с яблоками и капустой.

— А я думала со своим нельзя, — хмыкнула Алина.

— Можно. Пока Брон не узнает, кто пожаловал. О, а вот и он. Глядите — настоящий бугурт, а не жалкое реконское подобие.

Пол задрожал от топота множества ног. На мост вытекла гомонящая змея с серебряной чешуей, вслед на белом рысаке выехал воин в алом плаще с золотым гербом, начищенном до блеска панцире и закрытом шлеме типа «ведро с прорезями». По бокам шлема крепились расправленные крылья чайки, на макушке развевался сноп светлых конских хвостов.

При появлении вожака стрелки на стенах затрубили в горны. Брон поднял копье с деревянным шаром вместо наконечника и воскликнул:

— Десять лет назад я изгнал тебя, Леший, с этой поляны! И на месте проклятого логова возвел славный замок Руклин! И вот ты вернулся!

— Да! — Из строя «разбойников» шагнул верзила с черной бородой до пояса. — Вернулся, чтобы отомстить! Это моя поляна и мой замок! Я заберу их себе!

— Ты не получишь ни пяди сей славной земли! Я — Брон! Я истреблял нечисть и драконов! Истреблю и тебя, песий выродок!

Защитники захохотали и застучали в щиты. Изнывающие от жары лучники сыграли короткий шутливый мотивчик — местную вариацию «грустного тромбона». Леший разозлился не на шутку и заорал, брызжа слюной:

— Ты подлый трус! Только и можешь прятаться за высокими стенами и спинами холопов! Выходи один на один, коль не боишься!

Трофим и Алина наблюдали за происходящим сквозь щелочки в фейспалмах. Даже без перевода актерская игра тянула на добрый центнер «золотых малин». Вася же вытаращил глаза, распахнул рот и, кажется, забыл дышать.

— Брон принимает твой вызов, пес!

Он спешился, отдал копье ближайшему соратнику и двинулся навстречу заклятому врагу, на ходу вытащив из ножен полуторный меч.

— Дядя, а о чем они спорят? — наконец спросил мальчишка.

Странник махнул рукой.

— Недвижимость делят.

Вожаки сошлись и без лишних предисловий ринулись в бой. Брон от души замахнулся и так шарахнул по щиту, что великан отшатнулся и затряс головой. Заточи он лезвие, и разрубил бы щит надвое вместе с рукой противника.