Во рту пересохло, а сглотнуть не получалось.

— Боишься? — спросил он, обдав горячим дыханием её шею.

Да, она боялась, но не хотела, чтобы он знал об этом. Он не должен думать о ней, как о маленькой несмышлёной девочке.

Леська закрыла глаза, выгнула спину и ступила к нему, прижавшись всем телом. У Лёши вырвался судорожный вздох, в ответ на который по коже Леськи прокатились волны отвращения. Она казалась себе деревянной. Он сжал её, заставляя медленно двигаться вопреки звучащим нотам.

Она чувствовала его большие ладони, его мощную грудную клетку, настолько горячую, что казалось: между ними нет ни её, ни его одежды. Слышала его жгучие вздохи. Леська заставила себя погрузиться в ощущение будоражащей нескромности, силы власти, которую вдруг над ним заимела, и предчувствия лёгкой победы, которую ей удастся одержать. Она ждала, что вот сейчас он наклонит голову и проложит на её шее цепочку медленных поцелуев. Когда она представляла, как его губы прикоснуться к ней, ей хотелось вырваться и убежать, но, как всегда в такие минуты, она не сделала этого. Сердце стучало в висках, добавляя к музыке барабанную дробь отвращения. Она вся, от макушки до кончиков пальцев ног, ощущала его жар, слышала слабый запах туалетной воды и горела живьём.

Алексей медленно поднял руки и опустил ей на живот, поглаживая большими пальцами через ткань. Внутри у Леськи сжался тугой узел отчаяния. Дрожа от негодования, почти бессознательно она положила свои ладони сверху, чтобы убрать липкие щупальца от себя.

— Тебе не о чем волноваться — я не собираюсь набрасываться на тебя, — прохрипел парень.

— Я не боюсь тебя! — со злостью выпалила Леська.

— В чём тогда проблема? — поддел он: — боишься себя?

“Не такой уж ты неотразимый!” — хотелось крикнуть ей, но она опасалась жалить его. Кто знает, что ещё придёт ему в голову? Не хватало ещё, чтобы он всерьёз принялся охотиться за ней.

Музыка поменялась, Леська воспользовалась этим, чтобы вырваться. Кажется, между ними произошло достаточно, чтобы ей не терпеть его больше. Можно уходить. Снять туфли за углом клуба и бежать домой по тёмным мостовым. Завтра это будет выглядеть так, словно она испугалась.

Вдруг её взгляд наткнулся на лицо Фёдора.

Сердце гулко ухнуло в груди.

Он наблюдал за ними.

Как давно он появился? Что видел?

Впрочем, какая разница? Ей надо было уходить отсюда.

Но стоило ей дёрнуться, Алексей схватил руку.

— Куда ты?

— Устала, мне надо сесть.

— К нему идёшь?

— Говорю же: ноги устали, — взвилась Леська.

— Я на руках тебя понесу, пойдём подышим, — не отставал Лёша.

Ух ты какой смелый! А если она не откажется?

— Давай! — воскликнула Леська.

В ту же секунду Алексей легко подхватил её и прижал к широкой груди. Леська охнула. Она и не думала, что он исполнит угрозу.

— Лёша, оставь меня. Я пошутила!

Краем глаза увидела, как Фёдор резко поднялся из-за стола, и это движение сделало её день. Пусть он встречался с другой девушкой, пусть оттолкнул её, но его сердце — хоть маленькая его частичка — принадлежало ей! Беспокоилось о ней!

Алексей же направлялся широкими шагами к выходу. Он держал её, сжимая огромными руками и с лёгкостью преодолевая ступеньки, пороги, выходы. Её никто никогда не носил на руках. Надо сказать она не чувствовала ни капли радости, скорее смущение. Не у этого парня в объятиях она мечтала оказаться.

— Лёшка, поставь меня, прошу! — взмолилась Леська, как только они оказались на улице.

10

Режь меня заживо, вешай петлю на шею,

Утопи меня в ванной или сожги, я не стану мешать.

Поломанные. “Та сторона”

Стоило ногам коснуться земли, она рухнула на ближайшую скамейку. Он не сел. Теперь Леська вообще не понимала что делать. Молчать? Говорить? Уйти? Продолжить флирт?

Она даже в глаза ему не хотела смотреть. Леська принялась растирать щиколотки, притворяясь, что ноги болят немилосердно. К счастью, подошли какие-то ребята. Леська молча сносила все скабрезные шутки, запах табака, мат, потому что мысли её разбежались и блуждали там, где она не была властна над ними.

Ей надо было незаметно уйти.

Завтра, уже завтра, она отомстит ему за все объятия, за руки, которым он позволил шарить по её телу, за то, что позволил Фёдору всё это увидеть!

Завтра ребята не захотят смотреть в её сторону. Завтра они все будут думать о ней, как о чокнутой, о предательнице. Леська посмотрела на часы. Даже уже сегодня. Она заставила себя спокойно сидеть, кивать в нужных местах, улыбаться. К ним подходило всё больше и больше народу, они шутили, смеялись, и, чем больше проходило времени, тем меньше у неё было понимания, как незаметно исчезнуть.