Шрифт:
— Так может, на правах завсегдатая проведёте экскурсию?
Ротмистр на полном серьёзе воспринял мои слова и где-то с час мы потратили на прогулку и ознакомление с питомцам зоопарка.
— Пять поколений, говорите…, — снова начал он разговор подле загона с бизонами, — Я так понимаю, к патриотизму взывать бессмысленно?
— Не стоит, — отвечаю, не скрывая иронии, — чтобы расставить точки над ё…
— В России говорят над i [28] , — поправил ротмистр.
28
[28] Ранее в русском (дореформенном) алфавите имелась такая буква. В переносном смысле это означает уточнить, внеся полную ясность, довести до конца.
— В России может быть, — пожимаю плечами, не позволяя вести себя, — мне больно смотреть на происходящее там, но помогать каким-то образом РОВС и прочим белогвардейским организациям нет никакого желания. Не чувствую с вами единства, не обессудьте. В своё время передки перестали быть гражданами страны Российской Империи прежде всего из-за политики властей, из-за выкупных операций [29] и винных откупов [30] . Семья наша не принадлежала к элите и понять народ, возмущённый постоянными злоупотреблениями власть имущих, могу вполне.
29
[29] Выкупная операция — государственная кредитная операция, проведённая правительством Российской империи в связи с уничтожением крепостного права (Крестьянская реформа 1861 года). Правительство Российской Империи выкупило у дворян поместья по многократно завышенным ценам, возложив на крестьян обязательный выкуп земель — с процентами за неуплату.
30
[30] Винный откуп — система, существовавшая в дореволюционной России, по которой государство продавало на публичных торгах право торговли алкоголем предпринимателям (откупщикам). Она приносила большие доходы государству, а ещё большие — откупщикам. Сопровождалось это колоссальными злоупотреблениями.
— Социалист? — С любопытством, под которым пряталось холодное бешенство, — поинтересовался бывший.
— Если только социал-демократ, — отвечаю честно, вспоминая европейскую модель социальных гарантий, — но не коммунист. Поймите — интересы России для меня понятны, но это не моя Родина. Помочь в случае беды не откажусь, если это не будет слишком обременительно. Но именно стране и народу, а никак не маленькой социальной группе отщепенцев.
— Отщепенцев? — Ротмистр зло усмехнулся, — едко. Но признаться, вы правы — именно отщепенцы. Я, да и большинство моих товарищей считаем свою миссию важнейшей для сохранения сперва культурного наследия, а потом и Империи… Но с формальной точки зрения вы правы. Тем не менее, ваш старший компаньон обратился именно к нам.
— Старший он только по возрасту, — отвечаю с ленцой, — хотя сам Аркадий Валерьевич может считать иначе.
— Заметил, — желчно рассмеялся ротмистр, — самомнения у вашего товарища много, а вот со здравым смыслом и особенно воспитанием порой наблюдаются трудности. Как это сочетается с умением бывалого юриста и чинуши, мне трудно понять.
— Товарищ? Нет, случайный попутчик, не более. Так уж сложилось, что мы оказались вместе. Так получилось… Есть кое-какие тайны, за которые можно получить немало денег, но есть и опаска расстаться вместо этого с жизнью.
— Ваши… наниматели?
— Есть моменты, заставляющие предполагать за ними слишком резкую смену поведения.
— Хм…
— В детали вдаваться не буду, но с учётом неправильного поведения наших нанимателей стало ясно, что вытащить каштаны из огня мы можем, только вот в живых после этого не останемся. Вкратце — мы либо доверяемся доброй воле наших нанимателей, которой у нас нет ныне доверия… План был изящным, но… веры больше нет. А без их помощи…
Пожимаю плечами и Илья Алексеевич договаривает:
…— ввязываетесь в противостояние с РОВС, не зная о нас почти ничего и не имея покровителей. Так хорошие каштаны-то?
Задумываюсь, пытаясь для достоверности подобрать аналоги знаниям попаданцев и похоже, получается неплохо — белогвардеец подбирается, как рысь перед прыжком.
— Хорошие. Но вот уцепим ли мы всё или краешек, сказать не могу. Интуиция подсказывает мне, что там не столько деньги, сколько некие документы. Материал для шантажа, акции или что другое — не знаю, но куш большой. Слишком большой для людей без покровителей.
— Аркадий Валерьевич рассказывал несколько иное, — пробует меня на излом бывший.
— У каждого из нас свой кусочек информации и своя голова на плечах для её интерпретации.
— Что вам — лично вам хотелось бы получить? — Ротмистр бесцеремонно вглядывается в глаза.
— Денег — достаточных для покупки качественного паспорта одной из приличных стран…
— Паспорт мы вам достанем, — перебивает белогвардеец, пытаясь давить.
— Не стоит беспокойства, — не скрываю иронии, — справлюсь. Деньги на паспорт и на более-менее приличную жизнь… года на два хватит. Дальше сам. Молодой, неглупый — выплыву. А нет, так и миллионы не помогут.
— А если пустышка? Какие гарантии вы можете дать?
— Никаких, — киваю согласно и глажу высунувшего морду бизона по носу, угощая припасёнными подсоленными сухариками, — и кроме того, нас могут переиграть. Не вам рассказывать о внедрённых в РОВС агентах едва ли не всех разведок мира, и внутренних течениях в вашей организации. Но заметьте, я не требую невозможного — не мой это уровень и не моя война.
— Ваш старший компаньон более чем уверен в имеющемся сокровище, — снова забрасывает наживку чуть скривившийся бывший.