Последние недели оказались и тихими, и утомительными одновременно. Вроде ничего нового и страшного не происходило, однако все это время они прожили во лжи, а, как оказалось, это чертовски доканывает. Сначала они сообща придумали план и начали его осуществлять, действуя по легенде, как шпионы в тылу противника. Через пару дней все это начало раздражать, потому что не приводило ни к одной понятной и ясной цели. Они просто лгали каждый день о том, почему Стефа не выходит из дома.

Адель все это время ходила за нее на работу в кафе "Сладкий стол". Кира очень помогала, но пришлось с блаженной улыбкой объяснять отсутствие Стефании всем постоянным посетителям. На следующий день пришлось объяснять снова, и через неделю снова, со все более вымученной улыбкой выслушивать их опасения, советы и даже не всегда добрые предположения. И хотя сочувствие большинства все же казалось искренним, говорить о ней с людьми становилось все сложнее и неприятнее.

Ройс купил переносной холодильник и раз в три дня со всей возможной конспирацией ездил в соседний город покупать большие куски мяса. Пытался делать это в Эревне, но в первый же раз был пойман на горячем собственной матерью прямо в магазине.

Пит все это время безвылазно просидел в квартире, поскольку так и не смог превратиться обратно в человека. К счастью вел он себя почти что как человек, даже ел за столом, забираясь с ногами на кресло. Но мясо он поглощал в огромных количествах, а кроме этого ходил по квартире и страдал, раздирая сердце Стефы на мелкие кусочки. Из-за Пита Стефания также ни разу не вышла из дома. Кроме сегодняшнего дня. Возможно, близость полнолуния придала ей сил.

Зверь на берегу закончил последнюю пробежку и, вздохнув на прощание, углубился в лес. Адель взглянула на часы — до очередного собрания шахматного клуба оставался ровно час. Вполне достаточно, чтобы, предположим, вернуться в свою пещеру, не спеша переодеть шкуру на джинсы и рубашку и прийти в город к началу собрания.

Но это как вариант. Вообще-то Адель пришла удостовериться, что оборотень к ней лично никакой агрессии не проявляет. А напал бы он на Алекса, если б тот не бросился вперед первым?

Вспомнив о друге, Адель проверила телефон. С момента их неудачного свидания на этом мосту, они много переписывались, но встречаться больше не пробовали. Кроме того раза, когда он завалился к ней без предупреждения со своими друзьями. С рукой Алексу повезло, она быстро заживала. Морально он тоже вроде бы пришел в норму, но о нападении старался не говорить.

Адель поднялась на ноги и повернулась, собираясь уже уходить, но вспомнила об еще одной детали тех событий. Женщина-призрак стояла тогда где-то здесь, должно же было ее появление что-то значить? Девушка посмотрела вниз, на изрезанные сотнями надписей доски. Даже если бы призрак специально стоял на одной из этих надписей, определить на какой именно, сейчас было бы не реально. Тем не менее, Адель опустилась на колени.

Поверхность досок была вся изъедена, большинство букв, плюсиков и сердечек едва можно было разобрать, но на одном таком сердечке хорошо было видно темное пятно. Смешно было бы думать, что оно осталось от капель крови, которой якобы истекал призрак. Но это могла быть кровь Алекса. Хотя, что с того? На всякий случай, Адель сфотографировала сердечко на телефон. Буквы, вписанные в него, оказались видны достаточно четко. "СО" и "АП". Саманта Олкиндер? Или кто угодно еще…

Народу на собрании в этот раз было немного. Возможно, на эти несколько близких к полнолунию дней многие решили уехать из города. Зато Кипер, похоже, преодолел свою нелюбовь к людям и пришел на собрание сам, сев посреди первого ряда стульев слева от кафедры. В остальном ряд был свободен. Справа от кафедры впереди сидел Терренс и другие истоковцы. Еще несколько человек куковало где-то на последних рядах.

Адель не стала тушеваться, уверенно прошла вперед и приземлилась через два стула от Кипера. Она села вполоборота к залу и подозрительно оглядела собравшихся, словно надеясь узнать оборотня по глазам. Но совпадений не нашла.

Егерь поднялся на кафедру и перед тем как начать собрание утер вспотевшее лицо бумажным платком. Выбросить его было некуда, зато он прекрасно устроился в потной ладони. День выдался нежаркий, так что егерь видимо просто очень сюда откуда-то спешил.

— На счет последних убийств никакой новой информации все еще нет, — сказал он после небольшого вступления. — Сколько человек погибло, не ясно, — боязливый взгляд в сторону Кипера. — Но пора поговорить о том, что будет делаться дальше. В связи с новым полнолунием. Поскольку ситуация сложить очень серьезная, думаю, что никто не будет спорить, что все обращения должны пройти под особым контролем Истока. Будет два места, в которых обращаются стаи, остальная территория будет тщательно прочесана и все выявленные оборотни будут уничтожены. Без выяснения обстоятельств, так сказать. Вот собственно и все. Кто-нибудь хочет высказаться?

Егерь без особой надежды обвел взглядом собравшихся, но ни возражений, ни предложений не последовало.

— Может быть, главам кланов есть что сказать? — предположил Терренс довольно таки издевательским тоном.

— Лично у меня против этого плана возражений нет, — с ухмылкой проговорил Кипер. — Мои люди будут в безопасности, да и горожанам при таком раскладе ничего не грозит. Бегающих по округе истоковцев убийце вполне хватит перекусить.

— То есть вы все-таки относитесь к плану скептически, — перевел егерь. — Может быть, вы хотели бы поучаствовать в охоте?

— Вот уж чего не будет! — воскликнул Терренс злобно.

— Да уж, УЧАСТВОВАТЬ я определенно не собираюсь, — рявкнул Кипер.

— Ясно, — вздохнул егерь. — Значит, план мы принимаем как есть. Тогда нужно еще утвердить место, где будет оборачиваться клан вепрей. А поскольку он у нас на настоящий момент состоит из одного человека…

— Прошу прощения… — вскочила Адель, — уже из трех. У нас была квота на обращение трех человек, так что вот…на две трети я ее использовала, — проговорила она. Бодро выкрикнуть "я обратила" девушка не рискнула.