— Что с ними будет дальше? — Яр нахмурил рыжие брови. — Кризисы приходят и уходят, а это будут живые существа, которым не будет места ни в стае, ни в гнёздах, ни в церкви. Что ты предлагаешь делать с ними потом? Уничтожить?

— Ни в коем случае. — Воин остановился и в упор посмотрел на оборотня. — Вы прекрасно знаете, где находится пристанище для тех, кому нигде нет места.

— То есть, мы будем ковать кадры для вас? — в голосе Димитрия звучала насмешка.

— Вы? Нет. Мы. Мы будем ковать кадры для нас. Всех нас. Подобный взгляд в будущее может показаться излишне поспешным, но мы с вами живём в одном мире, господа и дамы. Кажется, пришло время перестать рвать его на части и учиться сосуществовать.

— А кто даст гарантию того, что Агентство не разорвёт Ночной Договор, когда проект будет завершён? — прищурилась Анна. — Пока что всё это красивые слова и обещания, но нам нужен более надёжный фундамент. Кто сможет его обеспечить?

— Я. Эту гарантию и фундамент вам дам я.

Голос раздался от двери, и при первых его звуках все присутствующие сперва поднялись на ноги, а затем склонились в низком поклоне.

— Ваше Высочество… — прошелестело по кабинету.

Темноволосый мужчина в чёрном френче коротко кивнул в ответ и повёл рукой:

— Прошу, присаживайтесь. Я не желаю мешать вашему брифингу, лишь хотел обозначить серьёзность наших намерений в отношении данного проекта. И пояснить кое-что. Не так давно в наши руки попал некий документ, в котором говорилось о бесперспективности Агентства как организации, если мы продолжим действовать исходя из прежних категорий. Предложенный вам проект является определённой реакцией на вышеупомянутый документ, поскольку мы склонны рассматривать его как своего рода ультиматум. С некоторыми выдержками из оного вы ознакомитесь чуть позже. В данный же момент, как глава Агентства я даю вам своё слово в том, что результаты проекта «Троица» будут использованы только на благо трём расам. И дабы у вас не возникло сомнений по поводу смысла слово «благо», я подготовил четырёхстороннее соглашение по сему вопросу. Прошу, ознакомьтесь. Моя подпись там уже стоит.

Мужчина извлёк из кармана френча конверт и с поклоном протянул его Анне. Пока стороны просматривали документ, Принц подошёл к начальнику Второго отдела.

— Твоё решение делегировать часть полномочий Палачу считаю правомерным. Также хочу выразить тебе свои соболезнования и понадеяться, что период твоей депрессии не затянется чересчур надолго. Я знаю, что подобные переживания у твоей расы гораздо острее, чем у нас, но искренне прошу тебя взять себя в руки.

— Благодарю, Ваше Высочество, — Воин смотрел в глаза начальству. — Не уверен, что оправдаю ваши надежды, но буду стараться.

— Хорошо. — Принц вновь повернулся к собравшимся. — Что ж, мои формулировки вас устраивают?

Отец Димитрий вздохнул:

— Коли вы лично гарантируете сим созданиям жизнь и определённое благоденствие и не намереваетесь использовать их силу против нас же… я готов пойти на сей шаг.

— Согласна.

Яр, не желая тратить время на слова, попросту жестом попросил у Воина ручку и подписал документ.

— В таком случае, прошу позволения откланяться, — Его Высочество тонко улыбнулся и вышел из кабинета.

— Позволения он просит, — пробурчал ему вслед Воин и потёр глаза. Сквозь маску формализма и хладнокровия на мгновение показался прежний глава Второго отдела. И сгинул. — Так. Предлагаю использовать лаборатории Детей Каина. Сколь я помню, вы даже нас в чём-то переплюнули. Команду наберём в течение трёх дней. Согласны?

— Будем обсуждать, — отозвался Яр.

Светлов вздохнул и потянул из пачки новую сигарету. Вечер обещал быть долгим и продуктивным.

Санкт-Петербург. Примерно за полтора года до драки в баре «Великое Древо». Центральный офис Агентства «Альтаир». Четырнадцатый уровень. Первый отдел.

Начало любого обучения в любой структуре являет собой муторный и достаточно скучный процесс. Особенно, если из документов у начинающего всего пара страниц личного дела, а личность, возраст и способности установлены лишь предположительно и, большей частью, со слов самого абитуриента. В случае с Агентством дело обстояло несколько проще, чем в иных заведениях: паспорт был последней вещью, которая здесь требовалась. Но всё же «абитуриентке» Нуарейн пришлось пройти несколько кругов бюрократического ада, призванного хоть как-то определить её место в этом мире. Отпечатки пальцев, сканирование сетчатки глаз, физические и психологические тесты, анкетирование, снова тесты… всё вышеупомянутое переносилось женщиной стоически. Казалось, её спокойствие не способно поколебать даже испытание способностей в области стриптиза. Впрочем, таких жертв не потребовалось. После двух дней работы с бумагами женщину оставили на время в покое, пообещав выдать документы через некоторое время, и предложили «вживаться в коллектив». Нуарейн, судя по всему, было всё равно. Выслушав рекомендации и краткие инструкции Александра Евгениевича, она переоделась в заказанную ей самой одежду и отправилась на первую в своей жизни стажировку. В Первый отдел.

Благодаря торжеству современных технологий и привычке людей сплетничать, слухи в Агентстве распространялись стремительно. Так что информация о «новой протеже Светлова» достигла самых отдалённых уголков организации раньше, чем сама Нуарейн до нужного этажа. Нельзя сказать, что ей в спину упирались сотни любопытных взглядов, но женщина всей кожей ощущала направленное на неё внимание. Агентство в этот момент представлялось ей многоглавым и многоглазым созданием, напряженно присматривающимся и принюхивающимся к ней. Ледяная корка отчуждения давала Нуарейн возможность не нервничать в ответ на это пристальное изучение, но глубоко под скрывшими эмоции торосами зрело собственное любопытство. Слишком многое было непонятным, слишком многое казалось нерациональным и неправильным в этом здании, чтобы Нуарейн могла занять позицию равнодушного наблюдателя. А первый шаг к пониманию собственных целей и средств к их достижению вёл через порог просторного, занимающего целый этаж Первого отдела. И на этом пороге стояла невысокая, обманчиво хрупкая, даже по сравнению с новой сотрудницей, женщина с вьющимися светлыми волосами. Жрица.