— Ублюдок, — зло произнесла она, грозно смотрев на Наршаля.

Для Наршаля это слово не являлось оскорблением, а, скорее, грязным титулом. Для тех, кто был рождён от настоящей жены правителя, дети наложниц являлись ублюдками или выродками. Но мало кто из простых горожан мог сказать такое им в лицо. Хоть они и выродки, а имеют кое-какие привилегии, позволяющее им заключить обидчика в тюрьму. По крайней мере, такие законы действовали в Эфрие.

— Сестра, почему… — Наршалю не дали закончить.

— Я убью тебя! — сквозь зубы закричала Каравель. Она попыталась вытащить кинжал, но каждое движение приносило её мучительную боль, от которой её крики становились всё громче и громче.

Наршаль в ужасе смотрел на эту картину. Его снова начало трясти. Он побежал. Подальше от этого места, подальше от Каравель, которая явно нуждалась в его помощи. Мальчик не понимал, что произошло, решив, что кто-нибудь из вражеских солдат заметил их, притаился в кустах и метнул в неё кинжал. Он мог стать следующим.

— Прости, — в ужасе повторял Наршаль, постоянно оглядываясь.

Каравель наблюдала за ним до тех пор, пока мальчик не скрылся в чаще. По её щекам потекли слёзы. Она чувствовала, как кровь уходит из её тела, делая её всё слабее и слабее.

— Прости, — говорила она. — Прости.

II

«А почему бы нам просто не пойти по дороге? По этому лесу шататься, только силы зря тратить».

— Нельзя, — ответил Наршаль. — Я опасаюсь натолкнуться на патруль Ксара, и тогда худо будет.

«Как скажешь, мальчик. Как скажешь».

Наршаль осторожно спрыгнул с невысокого оврага. Выпрямившись, он внимательно посмотрел вдаль. Вроде никого нет. Лизантина говорит правду, по тропе всё же легче ступать, но своей жизнью ради этого Наршаль рисковать не хотел. Мысли о Каравель мальчик старался отгонять. Ему не хотелось вспоминать смерть своей сестры.

«Итак, отдашь ты амулет своему отцу, а дальше что»?

Мальчик не стал отвечать ей. Хорошо хоть, что его мысли были от неё закрыты, хотя сам Наршаль в этом сильно сомневался. Когда у тебя в голове появляются голоса, они могут знать о тебе больше, чем ты думаешь.

«Эй, между прочим, ты не так давно меня убил! Так что я имею право знать ответы на свои вопросы».

Наршаль на мгновенье застыл на месте. Он заметил старую корягу, на которую незамедлительно присел, чтобы отдохнуть.

— Амулет — это знак. Знак того, что ты станешь полноправным наследником правителя Эфрия, — сказал он, продолжив путь.

«Мальчик, да ты власти захотел, я смотрю».

Лизантина явно повеселела.

— Нет, — а вот Наршаль её веселья не разделял. — Это не моё решение.

«Вот как. Ну, дорога долгая, так что расскажи об этом поподробнее».

— До Радужного всего часа два или три. Не такая и долгая.

«Всё равно расскажи. А ещё о той девчонке».

Наршаль прислушался к лесу. Где-то скрипнула ветка, и его это насторожило. Какое-то время он сидел в тишине, но ничего не произошло. Лизантина вспомнила про Каравель. То, о чём не хотел вспоминать мальчик.

— Это не я… — не уверенно произнёс он — Я не…

«Знаю. Я уже говорила тебе, что это сила амулета защитила тебя. Ладно, не будем о грустном, коль уж так. Расскажи, с чего всё началось».

— Мой папа — правитель Эфрия, — начал Наршаль спустя несколько минут раздумий. — И у него есть две жены и две наложницы. От жён у него трое детей — два брата Кардаль и Вель, а ещё сестра Кара…

Тут Наршаль почувствовал, как у по шее что-то бежит. Он резво вскочил, отряхиваясь. Неприятное ощущение исчезло.

— Каравель, — закончил он. Затем снова обернулся. — Надо вернуться.

«С ума сошёл, мальчик? Она пыталась убить тебя, и попытается снова! Если жива, конечно».

Наршаль на миг закрыл глаза. Затем выдвинулся дальше в путь.

— Она всегда играла с нами. В отличие от Кардаля и Веля, которые считают нас… — он не смог сказать этого слова. Лизантина не стала допытываться.

«Да, я поняла. Но ты говорил не только о себе».

— Да. Я и моя сестра Трисель.

«Дети от наложниц».

— Да, — снова подтвердил Наршаль. — такие, как мы, не имеют претензий на трон. Но папа уравнял права между всеми своими детьми. Он дал задание. Тот, кто принесёт этот амулет, — мальчик похлопал себя по карману. — Тот станет следующим правителем. Разумеется, это многим не понравилось. Особенно Кардалю, старшему среди братьев. Папа сильно болен, ему немного осталось. А Кардаль… не ожидал такого исхода.