– Я не продаю свой топор трусам и торгашам вроде тебя и твоего хозяина. – Хрольф склонился над поверженным Бобром. – Убирайся обратно в Эльгод, если не хочешь, чтобы я скормил твои кишки воронам.

Воу. Жестко. Кажется, Бобру только что доходчиво объяснили значение слова «политика». А я в очередной раз недооценил воина. Может, Хрольф-бересерк и не зря носил прозвище Бешеный Волк, но ума у него оказалось более чем достаточно.

– Боги играют в свои игры. – Хрольф выпрямился и шагнул ко мне. – Может, и нам стоит сыграть с судьбой, склаф?

Ох, и нехорошая же у него улыбочка… Стоит внимательно следить за своими словами – иначе огребу так же, как тихонько хныкающий на земле Бобер.

– О каких играх ты говоришь, Хрольф, сын Дана? – осторожно поинтересовался я.

– Я не возьму с тебя ни золота, ни медвежьих шкур, ни трэллов.
– Берсерк довольно оскалился, явно задумав отличную шутку. – Всего этого в избытке найдется и в Эльгоде.

– Тогда чего же ты хочешь?

– Пусть решают боги. – Хрольф задрал голову к ночному небу. – Если Великому Отцу будет угодно, мы победим. И из того, что мы возьмем в бою, ты отдашь мне одну вещь. Любую, что я пожелаю.

Вот же ж!.. Классика. Почти как в сказке – отдай то, чего не ждешь, но что ждет тебя дома... Так хитрые колдуны отбирали у наивных крестьян и рыцарей детей. Но у меня-то никаких детей нет! Чего еще может попросить Хрольф? Какой-нибудь легендарный меч? Да йотун с ним, пусть подавится! Чуйка тоскливо завывала где-то чуть выше желудка, но я приказал ей заткнуться. Второго шанса может уже не представиться.

– Отдам. – Я протянул руку. – Пусть сам Тир, хранитель справедливости, будут мне свидетелем.

– Да будет так. – Хрольф крепко стиснул мои пальцы стальной клешней. – Я и мой хирд будем стоять за тебя.

Двадцать или больше отлично вооруженных воинов со средним уровнем выше моего. Плюс сам Хрольф, наверняка способный в одиночку размотать и меня, и всех моих спутников. И все это за какой-то неведомый ништяк в единичном экземпляре. Сделка века. Успех? Вроде бы да.

Но откуда тогда взялось чувство, что меня только что крупно поимели?

Глава 22

– Дальше я не пойду. – Хрольф указал на дверь приземистого здания. – Твоего друга держат там.

Что это? Тюрьма? Едва ли. Сканды превращали пленников в рабов, а самых норовистых… скажем так, дарили богам. Рерика могли запереть в Длинном Доме или вовсе оставить мерзнуть на улице, привязав к столбу. Почему здесь? И что там внутри?

Небольшая постройка с основательно просевшей соломенной крышей будто прилепилась к могучему боку жилища ярла Тормунда. Без его поддержки она, пожалуй, и вовсе бы сложилась, как карточный домик. Слева от низенькой двери на цепи висело продолговатое нечто. Хрольф поднял факел повыше, и я разглядел здоровенный рог, выкованный из железа. И рог, и цепь проржавели едва ли не насквозь – похоже, они были тут едва ли не самого начала времен. Это что, трактир? Или как его правильно назвать?

– Что там? – поинтересовался я. – Почему ты не пойдешь со мной?

– Сам увидишь. – Хрольф ухмыльнулся и покачал головой. – Проклятая старуха страшнее йотуна. Не хочу с ней связываться.

Старуха? Да еще и такая, что сам Хрольф-берсерк не хочет лишний раз попадаться ей на глаза? Все интереснее и интереснее. Но Рерик там. Значит, именно под эту дверь норны и подсунули ниточку моей судьбы. Я выдохнул и постучал.

Сначала ответом мне была тишина, но когда я громыхнул кулаком изо всей силы, за дверью послышались торопливые шаркающие шаги.

– И кого там йотуны притащили, Хель вас всех забери?!

Хрольф махнул рукой, развернулся и растворился в темноте. А я начал его понимать. Боевая бабуля каркала едва ли не на весь Барекстад, и что-то подсказывало, что не постеснялась бы обложить местными аутентичными матюгами хоть самого конунга, вздумай он разбудить ее среди ночи.

– Тормунд, если ты снова притащил какого-нибудь драного бродягу, я возьму метлу, и пересчитаю тебе все ребра! – Дверь распахнулась, и я на мгновение ослеп от света лучины. – Да кто ты такой, чтоб у меня молоко скисло?

Я проморгался, прикрыл рукой глаза и только тогда смог как следует разглядеть бабулю… Впрочем, бабулю ли? Обладательница хриплого каркающего голоса уж точно не выглядела юной девой, но до почтенной седовласой Астрид Хрутдоттир по возрасту явно не дотягивала. Лет пятьдесят-шестьдесят. Но на деле ей могло быть и меньше, и ощутимо больше. Все круглое лицо хозяйки то ли трактира, то ли таверны, то ли бражного зала, зачем-то прилепленного к Длинному Дому, покрывали глубокие морщины, но в кучерявой рыжей шевелюре не было ни единого седого волоска. Ростом она была мне едва ли по пояс, а из-за необъятной толщины смотрелась еще ниже. Этакий шарик на ножках.