– Тебя от самой дороги слышно.

Хильда вырулила из-за молоденьких елочек слева. Разумеется, я ее не заметил – она умела ходить тихо, а от Истинного зрения пряталась ничуть не хуже, чем от обычного. Еще один намек на то, что даже запредельная Воля без прокаченных умений мало что значит.

– Охотник из меня плохой. – Я чуть замедлил шаг, подстраиваясь под Хильду. – Надеюсь, колдовство будет даваться проще.

– Не будет. – Ведьма ухмыльнулась и ткнула меня в бок посохом. – В тебе есть дар, но даже я не смогу пробудить его, пока ты не научишься слышать.

– И тихо ступать? – огрызнулся я.

– Верно. – Хильда пропустила мой сарказм мимо ушей. – Как можно познать хоть что-то, когда от тебя больше шума, чем от целого стада оленей?

–  Олени. Вкусно.

Хис. Похоже, он уже вовсю сживался со своей волчьей ипостасью и не против был перекусить олениной – раз уж человечину нельзя.

– Ты слышишь? – Хильда вдруг остановилась, будто налетев на стену. – Вэттэ здесь! Но он… он другой.

– Старуха. Плохая.

– Вот опять! – Хильда нахмурилась и перехватила посох, словно собираясь драться. – Я не слышала его вчера, но теперь он вернулся. Пойдем-ка в дом.

– Можешь не бояться. – Я демонстративно зевнул и мысленно потянулся к сознанию Хиса – пусть покажется. – Тот, кого ты называешь вэттэ, теперь служит мне.

Здоровенный черный волчара раздвинул могучими боками ветки и вышел нам навстречу.

– Невозможно! – прошипела Хильда, выставляя вперед посох.

–  Злая. Укушу. Можно?

– Нельзя! – рявкнул я.

Хис фыркнул и послушно опустил мохнатый зад в мох. Словно всем видом показывая – вот он я. Хотели – любуйтесь.

– Что ты с ним сделал?! – Хильда осторожно двинулась вперед, обходя фамилиара по кругу и не сводя с него глаз. – Вэттэ слушает тебя!

– Его имя Хис. – Я постарался вложить в голос максимум небрежности. – Он тебя не тронет.

– Я слышала легенды об ульфхединах, которые странствовали с дикими волками, но приручить вэттэ?.. – Хильда покачала головой. – Ты или куда сильнее всех, кого мне приходилось учить, или непроходимо глуп.

Стоило нам пересечь границу магического Круга, защищавшего жилище ведьмы, как я почти перестал чувствовать Хиса. Его мыслей доносились обрывками, шепотом, словно издалека.

– Не могу войти. Больно. Жжет!

Я почувствовал легкое покалывание на коже, и полоска здоровья тревожно мигнула, укорачиваясь – магия Хильды отгоняла фамилиара, и часть его боли передавалось мне.

– Твой Круг ранит Хиса – сказал я. – Сможешь его впустить?

– Самой открыть дверь чудовищу? – Хильда едва не испепелила меня взглядом. – Можешь дружить с вэттэ, если тебе так угодно, но в моем доме его не будет!

– Старая…

До конца я его так и не услышал. Похоже, ведьма усилила защиту, окончательно отрезав фамилиара от меня.

– Нельзя верить альвам. – Она покачала головой и заковыляла вверх по склону. – Даже светлые могут быть опасны, а древний вэттэ страшнее йотуна!

Хвала богам, с йотунами я воочию еще не встречался (хотя что-то подсказывало, что Рыжобородый Тор-защитник все-таки не смог истребить их лихое племя полностью), но уже имел опыт общения с вэттэ – и Хис меня здорово пожевал. И пусть пока фамилиар вел себя паинькой, выяснить, что же он такое все-таки такое, не помешает.

– Кто такие вэттэ? – спросил я. – Я не слышал этого имени раньше.

– Хотела бы я сама знать. – Хильда недовольно скосилась на дверь. – Это лесной дух, ему сотни лет.

– Хис говорит, что не всегда был тем, кто убивает под покровом ночи, - вспомнил я. – Его сделали таким люди.

– Может, и так. – Хильда с кряхтением присела на корточки и подбросила в едва теплящийся очаг несколько сухих веток. – Одному Всеотцу известно, кем он был до того, как на него пало это проклятье.

– Проклятье? – Я устроился на шкуре на полу. – Тебе приходилось слышать о подобном?

– Я знаю много легенд, - отозвалась Хильда. – О вальравне, отведавшем плоть погибшего конунга. О лесных скоге. Великий Отец покровительствует сильным – ему угодны славные битвы. За сотни лет эта земля впитала много крови. Она могла изменить даже одного из лунд-фольк, лесного народа, что происходит от светлых альвов. Но это случилось так давно, что он уже и не помнит, кем был когда-то. Разве что богам под силу снять это проклятье и излечить вэттэ.