– Ага. Чувствую себя так, будто меня только что сбил велик.

Незнакомец усмехнулся

– Меня, кстати, Алиса зовут, – она улыбнулась незнакомцу, и только тогда я поднял взгляд. Голос Алисы, насквозь пропитанный неприкрытым кокетством, вызвал во мне доселе незнакомое чувство. Я понял только потом, что не злоба заставила меня сжать кулаки, а ревность – ядовитая, колючая, горькая. Как травяная настойка от кашля, но в десять раз противнее. Ревность отравила воздух вокруг нас, напитала его горечью и сделала густым как кисель. Мне стало трудно дышать. Я привык, что мы делили мир на двоих: для посторонних дверь в него была надёжно заперта. По крайней мере, так я думал.

Боль медленно подкрадывалась ко мне. Я заметил на себе насмешливый взгляд незнакомца.

– Назовёшь своё имя? Может быть, мне придётся угадывать?

Я не ответил, но вспомнил слова бабушки. Сейчас жизни двух незнакомых людей схлестнулись довольно грубо. Свидетельством пересечения были раны на моих коленках.

– Мой герой и защитник, – сказала Алиса кокетливым голосом, и я бросил на неё недовольный взгляд.

– У защитника есть имя?

– Защитникам не нужны имена. Они предпочитают благородно оставаться в тени.

– Как супергерои в плащах, – заключил незнакомец.

– Матвей, – я прервал их разговор, который опасно приближался к черте «флирт». – Я не герой, и у меня есть имя.

До сих пор я так и не понял, смеялась Алиса надо мной или гордилась. Она отличалась умением делать комплименты так, что после них я чувствовал себя самым никчёмным человеком в мире.

– Нам нужна вода и зелёнка. Будем реанимировать героя, – в голосе незнакомца я почувствовал усмешку. Может быть, на самом деле это было не так, но я верил, что все люди могли только насмехаться надо мной. – Ближайшая аптека у выхода из парка. И ещё, вы случайно не видели тут такую… странную девушку с голубыми волосами? Не проезжала мимо?

– Я бы заметила, – улыбнулась Алиса. – В такую жару здесь почти никого нет.

Незнакомец был выше Алису и меня на голову, да и выглядел он старше нас. Футболка с закатанными к плечам рукавами обнажала загорелые крепкие руки. По нему сразу видно, что он – местный, любимчик солнца, не то что мы, худощавые и бледные, которых, по заверению мамы, и людям показать стыдно. Выгоревшие волоски на руках переливались золотом, а светлая растрёпанная чёлка падала на лоб. Незнакомец нервно дёргал головой, чтобы сбросить её с лица. На миг мне захотелось оказаться в его шкуре и посмотреть на мир чужими глазами. Зависело ли восприятие мира от цвета глаз? Возможно, если бы у меня были такие же голубые глаза, всё в моей жизни складывалось бы иначе.

Я потёр ногу над коленом, чтобы расслабить мышцы, и отвернулся.

– Значит, всё-таки обогнала меня… Идёмте. Так уж и быть, зелёнка с меня.

Мы с Алисой плелись за спиной незнакомца, а он катил грязный велосипед рядом с собой, держа его за руль. Слетевшая цепь позвякивала от каждого шага. Выйдя из парка, я сел на скамейку в тени. Парень бросил велосипед в траву.

– Сидите здесь и никуда не уходите.

– Благодаря тебе уйти теперь будет не так уж и просто, – я кивком указал на разодранную коленку.

– Мы никуда не уйдём, – добавила Алиса.

Незнакомец изучающе посмотрел на меня. Мы встретились взглядами, словно в немом поединке, где каждый пытался доказать известную только ему истину. Я не хотел показаться слабым, поэтому не отводил взгляда до тех пор, пока незнакомец не развернулся и не зашагал к аптеке с вывеской, у которой одна буква погасла, и теперь аптека превратилась в «апеку».

– Ну и как он тебе? – Алиса подсела ближе и коснулась разбитого колена. Я тут же недовольно шикнул на неё.

– Не умеет ездить на велосипеде, – я безразлично разглядывал стекающую струйку крови. – И не назвал своего имени. Значит, что-то скрывает, – безапелляционно заявил я.

– А мне он понравился.

– Тебе все нравятся.

– Он кажется милым.

– Ну, не знаю… – задумчиво возразил я. – Он выглядит так, как будто может сказать «пойдёмте съедим по ванильному мороженому», а после тут же добавить «а ещё свернём голубю шею».

– Что? – фруктовое дыхание Алисы пощекотало ухо. Она выплюнула жвачку в урну и сложила руки на животе. – У тебя слишком живое воображение. Нужно меньше читать, Эйнштейн!

– А кому-то больше. Эйнштейн был физиком…

– Эйнштейн физик, а ты – заучка.

– Просто он не показался мне таким уж милым, как тебе.

– Просто ты хочешь испортить моё мнение о нём.

Светлые глаза посмотрели на меня с прищуром. Я никогда не умел врать Алисе, и она распознавала все мои планы ещё до того, как я успевал воплотить их в жизнь.

– Нет!

– Ну ты и придурок. Я тебя раскусила!

Когда виновник аварии приближался к нам, Алиса рассуждала: неплохо было бы заманить его в кафе, потому что у него красивые голубые глаза. «Человек с такими глазами не может быть плохим», – уверенно сказала она, выпрямляя спину. Мне же казалось глупым общаться с человеком только из-за красивых глаз, о чём я тут же заявил Алисе, за что она стукнула меня и назвала истуканом. Как только незнакомец вывалил передо мной бутылку воды, пузырёк зелёнки и пачку пластырей, мы замолчали. Алиса разглядывала незнакомца, а я усиленно пытался вспомнить, кто такой истукан.