В частности, в силу ч. 2 ст. 12 ГПК РФ [40] суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел. Статья 9 АПК РФ [41] по своему смыслу идентична приведенной норме.

Следовательно, суд, в угоду состязательности гражданского и арбитражного процесса, лишен бремени принятия всех возможных мер к установлению фактических обстоятельств.

Такая модель породила споры среди ученых-процессуалистов. Одни авторы обосновывают направленность современной гражданской процессуальной формы на установление формальной истины [42] , другие указывают на предусмотренные вышеуказанными кодексами полномочия суда на истребование и обеспечение доказательств, критерии их оценки, что, по их мнению, свидетельствует о сохранении принципа объективной истины [43] .

Вместе с тем роль суда в уголовном судопроизводстве имеет некоторые отличия. В статье 86 УПК РФ [44] он прямо указан в числе лиц, осуществляющих собирание доказательств.

КАС РФ [45] также не оперирует понятием истины. Но выраженный в нем подход к регламентации состязательных начал процесса дает пищу для размышлений о понимании истины в административном судопроизводстве.

В частности, в силу п. 7 ст. 6 КАС РФ к числу принципов административного судопроизводства относится состязательность и равноправие сторон административного судопроизводства «при активной роли суда».

И действительно, как следует из п. 2 ст. 14 КАС РФ, роль суда в административном процессе, если так можно выразиться, активна: он не только оказывает сторонам содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного установления всех фактических обстоятельств, но и принимает иные необходимые меры. Особо следует отметить напрямую указанные в пункте меры по выявлению и истребованию по собственной инициативе доказательств.

Возможность истребования доказательств судом по своей инициативе предусмотрена иными кодифицированными актами, регламентирующими рассмотрение дел, возникших из публичных правоотношений. В частности, это предусмотрено ч. 5 ст. 66 АПК РФ. Однако по смыслу данной нормы доказательство может быть истребовано только у органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов и должностных лиц и исключительно в случае непредставления ими доказательств. Таким образом, действовавшее до введения в действие КАС РФ и действующее в настоящее время правило арбитражного процессуального закона применяется лишь тогда, когда суд в силу обстоятельств дела имеет представление, какие доказательства необходимы, и административный орган уклоняется от их предоставления. По сути, в указанной ситуации у суда отсутствует свобода усмотрения, ведь единственной возможной мерой, которую в силу АПК РФ он может принять для получения этого доказательства, и является его истребование. С учетом изложенного, формулировка «по собственной инициативе», содержащаяся в ч. 5 ст. 66 АПК РФ, не должна вводить в заблуждение: самой инициативы здесь не так много. Приведенная норма, таким образом, не свидетельствует об «активной процессуальной роли» суда.

При этом возможность истребования доказательств по АПК РФ и по КАС РФ следует отличать еще и ввиду различия по кругу лиц, у которых можно истребовать доказательство. Если в административном судопроизводстве соответствующее право суда призвано дополнительно гарантировать равноправие сторон и состязательность, то в арбитражном процессе оно свидетельствует скорее о допустимом ограничении действия принципа состязательности при разрешении конкретной категории дел.

В силу нормы п. 2 ст. 249 ГПК РФ при рассмотрении дел, возникающих из публичных правоотношений, суд может истребовать доказательства по своей инициативе в целях правильного разрешения дела. Должностные лица, не исполняющие требований суда о предоставлении доказательств, подвергаются штрафу.

Гипотеза приведенной нормы, в отличие от положений арбитражного процессуального закона, не предусматривает возможность истребования доказательств лишь в определенной ситуации и не ограничивает круг лиц, у которых они могут быть истребованы. Тем не менее предусмотренный нормой судебный штраф, пусть и сугубо символический, подлежит взысканию исключительно с должностных лиц.

Словом, такое направление деятельности суда при рассмотрении административных дел, как выявление доказательств, указано в КАС РФ впервые. Более того, новеллы не привязывают право суда на истребование доказательств к какому-либо ограниченному набору оснований и предполагают возможность истребования у любого лица, ими располагающего. Перечень мер, которые имеет право принять суд для «всестороннего и полного установления фактических обстоятельств», не является исчерпывающим.

Можно заключить, что новая модель административного судопроизводства действительно базируется на активной роли суда, призванного всеми возможными способами содействовать постижению достоверных сведений о фактической стороне дела.

Да, практика может несколько нивелировать подлинный смысл, который законодатель заложил в нормы КАС РФ. Да, абсолютизировать полномочия суда в административном судопроизводстве не следует, и возложенное на него бремя должно находиться в состоянии баланса с процессуальными обязанностями участников дела и сроками его рассмотрения. Да, некоторые авторы могут заявить, что гносеологические возможности административно-судебной процедуры все равно ограничены установленными процессуальными средствами и диспозитивностью положения сторон.

Однако отрицать, что в нормах нового кодекса, регламентирующих доказывание, содержится значительный потенциал для установления реальных фактов, вряд ли возможно. Указанные новеллы в большей степени, чем ранее действовавшие нормы либо действующие нормы АПК РФ об административном судопроизводстве, приближают процессуальную истину к истине объективной, демонстрируя, что именно на постижение последней направлен процесс.

С учетом изложенного из законодательства следует, что целью доказывания в административном судопроизводстве является установление объективной истины об обстоятельствах, имеющих значение для дела.