Эфир замолчал, голоса исчезли и лишь помехи потрескивали, вызывая неприятный зуд в ушах. Рой напряженно думал, потом сказал:

– Капсулу поднимать на борт. Заключенному … разрешаю поиск, с поддержкой из двух человек.

– Сэр, да, сэр.

– Сэр, да, сэр.

Тут же ответили два голоса и, Васильев хмыкнул:

– Кто бы мог подумать. Сентиментальность у заключенных. Трое ищут одного! Командир зачем они нам? Капсулу нашли. Задание выполнено. Один потерялся, четыре потерялось – какая разница? Говорим флотским, чтоб отваливали?

Лейтенант хмуро посмотрел на подчиненного.

– У нас полно времени до расстыковки. Мы не выбиваемся из графика. И заключенные нам не нужны. Однако! – Мужчина улыбнулся, видя чужой испуг. Все-таки имел он авторитет. – Нам нужно пари. Играем? Ставлю пятерку, что они успеют до установленного времени найти пропавшего.

– Принимаю! – легко согласился Васильев. – Эти точно не найдут. Как можно было проглядеть воронку от взрыва?! Да, но откуда они знают время расстыковки, откуда они знают про свой запас? Это же такие расчеты во времени! Ого! Тут мозг – компьютер нужен.

– Никто не знает. Я знал, но забыл. Но точно у зеков от пяти до тридцати минут. В этом вся острота. Что ты дергаешься, Дьюпен? Куда ты полез в свою папку? Попробуй только скажи время! Разжалую сразу в рядовые. Не ломай нам пари!

– Держи, командир, мою пятерку за богиню. Не думал, что выживет, - сказал Врангель. – У меня тоже есть пари, спорим что те, кто нашел капсулу проживут два дня.

– Да я каждого осмотрю по прибытию! Вряд ли кто-то из них протянет два дня. Это много. Кто-то раньше сдохнет по любому.

– Через два дня! На первую смерть! Пари. Ставлю десятку.

– Да ты же проиграешь. Тем более я проверять буду, потом скажешь, что специально кого-то списал.

– Я тебе верю! Не уже ли ты из-за десятки на такое пойдешь?

– Замолчите!
– закричал, срываясь на визг, Дьюпен. – Замолчите!

 Врангель посмотрел на него с удивлением. Покачал головой. Рой с недовольством и незаметно потыкал пальцем, показывая, что вот и срыв и он предупреждал. Васильев опешил, скинув две брови на лоб, рассмеялся.

– Это всего лишь заключенные, мальчик-болванчик. Что с тобой?
– Жизнерадостный здоровяк не был злопамятным. – Мы же с ума сойдем без пари. Одно у нас развлечение. Должен понимать. Даже камеры не ставим. Дело то не в двадцатке, командир, будем честными с парнем до конца. Ведь он же наш. Ты же наш, Дьюпен?! Вот и пойми, что нам нужна какая-то острота в жизни. Ты бы тоже подключался. Дело в принципах. Дело в остроте. Так все психологи говорят. Не веришь? Запишись на прием. Корабельный док классный. Настоящая женщина. Помочь тебе? Посмотришь на женщину заодно.

– Не надо.
– Дьюпен отвернулся к датчикам. – Как вы не видите? Мы же звереем.

Костров всматривался в вязкий в парной туман. Белая мгла скрывала предметы. Крала очертания. Пугала. Руки чувствовали рваный край пробоины, куда упал Гном. Гнилой взволновано сипел и опускал в молоко контейнер на носилках.

– Я полезу, - предложил он.
– Ты нужен - выведешь Шило, если что…

– Полезу я, - сказал Костров.
– Держите носилки…

Сознание взрывалось от внутреннего крика: «Что я делаю!!» Другая половина разума твердила: «Если подыхать, то не все ли равно где? Хорошее же место! Влажное. Представь, как ты здесь будешь лежать мертвым. Это же божественно. Что за величественная поза! С этого можно писать эпическую картину. Лезь, давай! Парень доверился тебе, а ты ещё раздумываешь?! Может хочешь удрать и бросить его?»

Тело легло на контейнер, руки скользнули по длинным палкам вниз. Концы держали напарники. Шило противно скрежетал зубами, а Гнилой вспотел и не мог вытереть пот с лица.

«Осторожно!! Ты можешь разбиться! Нельзя напрягать так пальцы!» - твердила перепуганная часть разума, холодя сердце. «Куда ещё осторожней?!» Пальцы разжались сами собой, теряя хватку, и тело стало падать вниз с диким ускорением.

– О - ой!
– завопил Виталик со страха.

– Держись, Шеф, - просипел Гнилой.

Какой-то миг древко скользило в ладонях. Сжать боялся. Вдруг заноза? Острый кусочек, быстро выведет из строя костюм, пробивая защитную оболочку, и скафандр станет просто массой резиновых наслоек. И так надежды на него нет особой. Ноги заболтались в пространстве, не чувствуя под собой опоры. Руки перестали ощущать шесты. Ладони сжались. И поймали только воздух.

– Падаю!! - закричал, не контролируя себя, и сразу почувствовал удар, от которого перехватило дыхание. Попытался сбалансироваться. Не вышло. Белое молоко вокруг поглотило в себя новую жертву. «Не дыши! Не дыши!» - умолял внутри голос.
– «Это аммиак с примесями! Ты надышишься и умрешь!» «Чушь! Я же в скафандре. Цел! Молодец, парень! Ты всё-таки сделал это…» «Сломал ноги! Сломал! Теперь никогда не выберешься!» «Ерунда!»