Писатели и художники мечтают о Зурбагане, Чарьграде, Голубом городе без названия, в которых и сосредоточено все счастье Вселенной. Там можно найти, образно говоря, «золото Маккены». Необходимо отыскать как можно скорее эти места, хотя карт и указательных знаков не существует. Но таков закон приключенческого жанра – ищи!

Признаться, я долгое время думала именно так – уезжать надо далеко! Чем дальше – тем лучше. И подобно герою романа «Русь изначальная» Индульфу, там, в этих далеких краях надо «искать невозможное», «невозможно красивое». Славянский воин Индульф уехал со своей родной Роси, из росской слободы – на теплый италийский берег. Что он нашел? Войну, короткую любовь всемогущей базилиссы Антониды, печально-сладкую любовь чужестранки Аматы, друзей, разочарования, разграбленный Неаполь…Но все-таки нашел!

Однако неожиданно я изменила свое представление о путешествиях. Тому причиной стали некоторые события в жизни. Теперь я стала рассуждать примерно так. Что есть Вселенная? Это – твой дом, твой микромир. Ты погружаешься в себя, чтобы понять, как стать счастливым. Сомнения съедают тебя изнутри. Ты сомневаешься в своих способностях, в своей нужности людям. И у тебя возникает желание путешествовать, на время «сбегать от самого себя».

Но зачем ехать в те края, где живут не похожие на тебя люди?! Их секреты ты вряд ли применишь в своих практиках. Почему бы не попутешествовать по своему краю, чтобы узнать корни, истоки своего рода, чтобы торжественно войти в реки прошлого, которые незаметно, как живительные источники питают сегодняшнюю жизнь… Надо на время уехать от себя самого, но потом неизбежно «вернуться» – к себе.

Путешествия стали смыслом жизни. Мой папа искренне считал, что именно благодаря путешествиям он «убегает» от собственной смерти. В каждом путешествии, в каждой поездке мы с ним находили свой сюжет и свою цель. Мы сами придумывали маршруты, дружно собирали саквояжи, рылись в ментальном багаже, а что мы знаем об этом месте, любили разрушать стереотипы. Мы были Алхимиками-искателями по судьбе, как в романе Пауэло Коэльо. Да, забыла сказать: у нас ведь была своя «команда» – папа, я, мой сын Иван, моя невестка Зина, мой племянник Колян – семья!

За 5 лет мы объехали так много (но, конечно, в радиусе от нашего дома, так как здоровье папы не позволяло поступать иначе), что материала хватило бы на отдельную повесть. Но из «повести приключений» я пока возьму только четыре сюжета, самых интересных.

…Итак, сюжет первый. Мы просыпаемся втроем в хорошем настроении – мой старый папа, мой сын и я. Мы с Ваней, конечно, пьем кофе. Кофемашина гудит на всю кухню. Папа ест печенье, запивая чаем. Собака Север тихо спит у двери, свернувшись в темный клубок. Все хорошо, впереди длинный, ничем не занятый выходной. Но – скучно! Куда пойдешь в серый зимний день, когда даже солнце лениво кутается в дымке?!

И тогда я придумываю сюжет. Мы – пятеро путешественников, нас весьма интересуют этнографические темы, мы должны выяснить, как живут-поживают северные люди зимой, на чем ездят по снежным пустыням, какую пищу едят. Я даю название поездке – «Этнографическая экспедиция». Мы собираем саквояжи и звоним Зине и Коле.

Этнографический комплекс «Чочур Муран» расположен в 7 км от г. Якутска. Белый микроавтобусик весело летит-скользит по белому снегу, разлетается налево-направо пороша. Папа восседает на первом сидении. Всю жизнь начальник, он не умеет сидеть сзади.

Мы прибываем в Чочур Муран и удивляемся, как много здесь всяких видов жилья – деревянное, типично сибирское здание «Дом купца», бело-красная монгольская юрта, похожий на нее эвенкийский тордоох, якутский балаган, деревянный двухэтажный якутский амбар, стилизованный под старину. Мы даже теряемся, где же нам остановиться на постой.

Но все решается быстро – мест для ночевки, оказывается, фактически нет, и выход только один – Амбар. Это, пожалуй, самая экзотическая гостиница, в которой мы когда-либо жили. Как будто мы остановились на ночь у богатого якутского купца. Зина замечает, что у ее дедушки в якутской деревне был такой же амбар.

Мы поселяемся на чердаке здания. В нем низкие потолки, металлические кровати, стоят мешки (в которых якобы хранится зерно и мука, а на самом деле это муляж), стоят старые тумбочки, поржавевшие старые весы с гирями. А вместо стола укреплена старая дверь, торчит металлическая ручка. Вот бы не поставить на эту ручку случайно стакан с чаем!

Приходит официант Семен и излагает:

– Кофе черный называется черным потому, что раньше белые люди кричали своим африканским рабам: «Эй, принеси-ка мне кофе, черный!» А без запятой получается «кофе черный». Так у напитка появилось название.

Первую информацию о пище мы получили, но она – из другого путешествия и из другого мира, а нам –то хочется поговорить на северные темы, и поэтому мы спрашиваем:

– А что у вас есть типично северное, якутское?

– О-о, да полно всего: экологически чистая оленина, строганина, салат «Индигирка» из чира, салат «Юкагирка» из чира и красной рыбы, телятина, медвежья нога, конфеты из брусники и вот – рододендрон! Это наша гордость! Рододендрон – вечно зеленое растение, мы выращиваем его здесь сами. И сами настаиваем чаи…