– Охранять, - кивнул его величество на Джеля.
– Уйдет - повешу. Рид, помоги мне...

Помоги, ага. Сказал бы честно - на руках меня поднеси? До соседней комнаты. Так, практически, и вышло, Остеон почти висел на брате. И только когда Рид сгрузил его в кабинете в большое кресло, а сам опустился рядом на пол, как в далеком детстве, распорядился чуть живым голосом:

– Рассказывай.

Рид, недолго думая, выложил все, что узнал от Бариста и Малены. Коротко, но доходчиво. Жалеть брата?

Пожалел бы, да вот нет такой возможности. Ни у него, ни у Остеона. Слишком уж грязное это дело, слишком паскудное... убивать короля руками его сына. Доказательств Остеон не требовал, истерика и реакция Найджела была более чем показательна.

– Что ты ему дал?

– Слабительное. И в первый раз, и во второй, он теперь часа три с горшка не слезет.

– Засранец, - резюмировал Остеон.
– Что ж, иди, дави заговор. А эту дрянь я пока запру, да хоть бы и в Шардене. Сам понимаешь, какие у нас будут проблемы.

Понимаешь?

Рид подозревал, что и половины не знает. Но...

По городу шел шум и гвалт. Гвардия окружала дома Тарейнских, Триона, Сорийских, Лофрейнских, Давинских, Ройсанских, Эльдонских...

Врывались в дом, арестовывали всех, кто там был, уводили в Шарден... плевать, женщины там, дети, родители, слуги, друзья - кто ж вас знает?

Хватаем всех, на пытке разберутся, те там, не те...

А тем временем...

***

– Леонар, здесь Ублюдок. Надо бежать.

Канцлер медленно качнул головой.

– Нет, брат. Я не побегу. Уходи сам, если пожелаешь.

– Тебя схватят и казнят.

Леонар усмехнулся.

– У него никаких доказательств.

– А нужны ли ему эти доказательства?
– прищурился его младший брат, Рестон. Пара слов, пара взглядов, и он все понял. И что заговор раскрыт, и еще кое-что сверху. Их - не помилуют. Торнейский всех порвет за брата. Плевать, что у него на гербе заяц, зубы у зайчика вполне себе волчьи. Недаром его боятся в Степи. Нет, но какая тварь выдала все Торнейскому? Знал бы - убил бы. Даже ценой своей жизни.

Кто ему сказал?

Выяснять времени не было.

– Уходи, - просто сказал Леонар.
– Я останусь тут, задержу их.

– Ты погибнешь...

Леонар пожал плечами. Он понимал, что вряд ли выкрутится, но пусть хотя бы брат останется жив. Хотя бы он... Канцлер встал с роскошного кресла обтянутого бархатом, подошел к каминной полке и потянул за рычаг. Та отошла в сторону.

– Иди, братик. Да пребудут с тобой Боги.

Рестон быстро обнял Леонара и шагнул внутрь, в темноту. Канцлер сотворил благословение ему вслед, и вновь повернул рычаг. Полка встала на место, словно и не было никакого хода. Никогда. И не уходил отсюда никто, и даже в кабинет не заходил.

Леонар медленно уселся обратно за стол.

Он ждал.

Еще один шанс у него был, вдруг да удастся поквитаться хоть с кем-то?

***

Долго ждать ему не пришлось. Рид вообще не был склонен к промедлению, особенно в таком тонком деле. Так что...

Дверь распахнулась без стука, послышался писк секретаря, и маркиз Торнейский вошел в кабинет канцлера.

– Леонар.

– Рид.

Мужчины не были многословны. Хватило лишь взгляда, одного взгляда, чтобы понять друг о друге если не все, то многое. Такая злость была написана на лице Рида. Такая ярость изуродовала красивые черты Леонара.

– Еще бы месяц...

– Обещаю, ты его не проживешь.

– А может, ты?
– прищурился Леонар.

Что заставило Рида упасть на одно колено?

Какой инстинкт? Какое чудо?

Но... Риду безумно повезло. Арбалетная стрела хоть и не просвистела мимо, но вместо живота впилась в плечо. Леонар расхохотался, отбросив назад голову, и это было последним, что он сделал. Клинок гвардейца просто пришпилил канцлера к его креслу, словно бабочку в гербарии.

Леонар не закричал. Просто опустил глаза, глядя на клинок, словно себе не верил, но его ненависти это не умерило. Ни капельки.

– Чтоб ты сдох...

В горле у него заклокотало, и он обвис на лезвии клинка.

Рид попробовал встать, скрипнул зубами от боли, и потерял сознание.

***

Граф Ален Ронар никогда не проявлял ненужной инициативы. Никогда не лез вперед, никогда не превышал своих полномочий, всегда четко исполнял приказы, но бывают вещи, которые и в зайце льва разбудят.

Когда погибает твой самый близкий друг и командир.

Когда в столице обнаруживается заговор.

Когда принц, которого гвардия обязана охранять, травит короля, которого гвардия также обязана охранять.